На трибуну поднялся Артемон Карлович Бантов-Лентовский и обратился к народу с прочувственной речью. Те, мол, кто отказывается признать, что оранжевый галстук - есть величайшее благо цивилизации, есть атрибут нового человека, те варвары и дикари, недостойные ходить на двух ногах и считать себя представителями рода человеческого. В доказательство своих слов он призвал в свидетели самого Дарвина и его теорию эволюции. Раньше, мол, людей не было, а были только обезьяны. Одни обезьяны решили носить набедренную повязку, и потому превратились в высоко организованное и социальное существо homo sapience, а другие обезьяны отказались от повязки, и потому так и остались обезьянами. Так и те люди, что отвергают оранжевый галстук, не готовы переступить порог новой эры и составить компанию тем, кто уже совершил революционный скачок в эволюции. В финале речи Артемон Карлович возвестил, что на смену человеку разумному пришло более совершенное существо - человек оранжевогалстучный, а всех тех, кто предпочитает застрять на предыдущей ступени эволюции, следует насильно втащить в новую эру.
И что тогда началось! Оранжевогалстучники стали отлавливать всех несогласных, тащить их в торговый центр, который назывался теперь «Штаб принудительной эволюции», и там заставлять купить оранжевый галстук. Большинство, состоящее как раз из тех, кому было лень идти в магазин, с радостью приняли такую инициативу и вскоре не без гордости пополнили ряды оранжевогалстучников. Они были вдвойне довольны: и к новому витку цивилизации приобщились, и не пришлось самим идти.
С другими было сложнее. Эстеты и сторонники здорового образа жизни отчаянно сопротивлялись. Сначала они долго прятались по подвалам, городским катакомбам, трущобам. Если же их всё-таки отлавливали и доставляли в торговый центр, те брыкались и вырывались, когда им на шею повязывали галстук, так что многие от этого задыхались.
Это натолкнуло Артемона Карловича на новую идею. Новому человеку следует экономить время на всякие оранжевогалстучные дела, а не на наставление неразумных на путь истинный. Потому всех несогласных лучше сразу душить. Но потом от этой идеи отказались. Кроме как душить неразумных у оранжевогалстучников никаких других оранжевогалстучных дел как таковых не было, а если всех сразу передушить, то делать станет и вовсе нечего, и тогда станет очень скучно. Потому они продолжали пропаганду, в надежде, что «неразумные» всё-таки вступят в их ряды. Но новообращённых принимали уже не так, как раньше. Когда они торжественно, под барабанную дробь, повязывали ему галстук, то невзначай могли и задушить. А то не интересно.