Безусловное тонет в условном.
Непосредственность прячет глаза.
Откровенность за ложным забором.
За улыбкой таится слеза.
Белозубость навязчиво слепит,
Заглушая скребущую боль.
Ей такая же маска ответит,
Пряча серую грусть за собой.
Занавешены, загнаны души.
Захоронены в склепах сердца.
Онемели от внутренней стужи
Упакованных чувств голоса.
Отчуждение как наваждение
Заражает, ведёт в никуда.
Насмехается, лжёт отражение
В искривлённых давно зеркалах.
Лишь во взгляде, порой, незаметно
Чуть покажется кончик души.
Беззащитно мелькнёт откровенность,
Но от страха опять замолчит.
В сонме дней и ночей одиноких
Бьются в тайной надежде сердца
Отыскать среди тысяч и сотен
В них глядящие прямо глаза.