Я врос чернильными слезами в шершавый холод бездны рук.
Свет боли вился кружевами в шарфы, манжеты новых мук.
Ночь - облик чистого творенья, в ней больше блеска, чем огня,
Она - пожарище смиренья, всплеск утешенья для меня.

Кровавых лотосов цветенье в ночных безумствах - полбеды.
Мы в сердцевине сновиденья, как атомы одной любви.
Но нам бы выйти за границы грёз, пузырящихся в стекле,
Фантазий, пахнущих корицей, томящих душу в темноте.

Разбавит аромат магнолий мои призывы и мечты
Парадно-кремовых агоний давно поблекшей красоты.
А мне тебя так мало, тайну, я не разгадывая, пью
Через портрет твой в душных чайных, через тоску - боготворю.