«Подвиг сей таков, что не находится другого ему подобного в истории мореплавания; он столь удивителен, что едва можно оному поверить. Мужество, неустрашимость и самоотвержение, оказанные при сём командиром и экипажем „Меркурия“, славнее тысячи побед обыкновенных».
В 1829 году Александр Иванович Казарский был переведен с командования транспортным судном «Совперник», которое принимало участие в взятии Варны, и получил в свое распоряжение 18-пушечный бриг «Меркурий».
В том же году, в мае, Казарский в составе флотилии из трех кораблей: фрегата «Штандарт» и двух бригов «Орфей» и «Меркурий» крейсировали на траверзе Пендераклии. В тот самый момент штурман «Штандарта» заметил приблежающуюся к ним турецкую эскадру, которая значительно превосходила по силам русские корабли. Командир фрегата Павел Яковлевич Сахновский дал сигнал уходить в Севастополь. Принимать неравный бой причин не было.
Но к сожалению ветра практически не было, и постепенно бриг Казарского, из-за более худших ходовых качеств, стал отставать от двух других кораблей.
В определенный момент его настигли два турецких линкора - 110-пушечный «Селимие» и 74-пушечный «Реал-бей». На одном из кораблей находился адмирал турецкого флота, а на другом контр-адмирал, в то время как Казарский на тот момент был только капитан-лейтенантом.

Александр Иванович опросил каждого офицера на готовность принять неравный бой. Младший офицер Прокофьев даже предложил, что в случае, если враг сможет нанести критические повреждения бригу, сцепится с одним из кораблей врага и взорвать бриг. Все были согласны на этот героический шаг.

Позже в своём донесении адмиралу Алексею Самуиловичу Грейгу Казарский писал:

«…Мы единодушно решили драться до последней крайности, и если будет сбит рангоут или в трюме вода прибудет до невозможности откачиваться, то, свалившись с каким нибудь кораблем, тот, кто ещё в живых из офицеров, выстрелом из пистолета должен зажечь крюйткамеру».

Около трех часов дня турецкие линкоры подошли достаточно близко к бригу и открыли огонь. Первыми выстрелами были частично повреждены паруса «Меркурия». Казарский запретил производить выстрелы, чтобы не тратить снаряды в пустую. При этом сам занял место у ретирадного орудия (обычно одна-две пушки в корме) и лично стал производить прицельный обстрел противника.

Чуть позднее «Селимие», имевший 110 пушек, попытался зайти в корму брига и нанести полный залп. В тот самый момент Казарский пробил тревогу и команда «Меркурия» смогла отклониться от запла турков. После чего бриг дал полный залп правым бортом.
Спустя несколько минут к левому борту «Меркурия» подошел второй турецкий линкор. Таким образом корабль Казарского оказался между двух, превосходивших его в несколько раз и по количеству орудий и по мощности, кораблей. С корабля турецкого адмирала по-русски стали кричать: «Сдавайся, спускай паруса!» В ответ на это на русском бриге закричали «УРА» и открыли огонь из всех орудий. Турки не стали долго раздумывать и открыли ответный огонь по бригу. Судя по всему турки не хотели быстро топить корабль, а хотели уничтожить команду и паруса, в связи с этим по бригу выстрелы производились книпелями, картечью и брандскугелями.
Несмотря на огромное количество пушек турецким линкорам не удавалось нанести критические повреждения бригу, потому что тот умело маневрировал и уходил от большей части выстрелов.
Но к сожалению где-то спустя два часа турецкий «Реал-бей» все же смог нанести серьезное повреждение бригу, из-за чего тот чуть ли не ушел на дно. Но оперативная реакция команды спасла корабль и пробоину удалось устранить.
Через час «Меркурий» нанес первый критический удар по «Селимие», повредив ватер-штаг и бейфут грот-марса-рея. После чего линкор немного отстал от брига, так как не мог двигаться с прежней скоростью, а команда корабля принелась за починку. В обиду с «Селимие» был сделан полный залп, но все что удалось туркам, это сбить одну из пушек на правом борту.
Спустя несколько минут «Меркурий» нанес критическое попадание по второму турецкому линкору, перебив его фор-брам-рей и нок фор-марса-рея, который, при падении, увлёк за собой лисели. Что в результате лишило «Реал-бея» возможности открыть огонь, а свертывание марселя лишило корабль возможности маневрировать. «Реал-бею» пришлось лечь в дрейф.
«Меркурий» же, потерявший всего 10 человек убитыми из 115, спокойно покинул поле боя.
Корабль получил 22 пробоины в корпусе, 133 пробоины в парусах, 16 повреждений в рангоуте, 148 повреждений в такелаже.
Забавно, что во время боя на «Реал-Бее» вместе со своей командой находился предыдущий командир «Меркурия» - пленный капитан 2 ранга Стройников, без боя сдавший несколькими днями ранее фрегат «Рафаил».
Бриг «Меркурий», стал вторым кораблем, который был награждён кормовым Георгиевским флагом и вымпелом.
Капитан-лейтенант Казарский, кроме всего прочего, был произведён в капитаны 2 ранга и назначен флигель-адъютантом.
Штурман «Реал-бея» в своём письме посланном из Биюлимана 27 мая 1829 года писал:
«В продолжение сражения командир русского фрегата говорил мне, что капитан сего брига никогда не сдастся, и если он потеряет всю надежду, то тогда взорвёт бриг свой на воздух. Ежели в великих деяниях древних и наших времён находятся подвиги храбрости, то сей поступок должен все оные помрачить, и имя сего героя достойно быть начертано золотыми литерами на храме Славы: он называется капитан-лейтенант Казарский, а бриг - „Меркурий“».