Сырьё для атомного щита
Сколько написано о советском «атомном проекте»! Казалось бы, мы знаем о нем практически все, даже то, что раньше считалось засекреченным. Физики, разработавшие отечественную атомную бомбу, известны и прославлены. Но другие герои по-прежнему остаются в тени. Это геологи, в кратчайшие сроки превратившие СССР в крупнейшего добытчика урановой руды в мире!
До революции ураном в России интересовались слабо и не слишком систематически. Поэтому к началу 1940-х годов все, что имелось, - это обрывочные записи академика Вернадского, интересовавшегося этой проблемой еще до Первой мировой войны, и несколько разведанных мелких месторождений в Средней Азии. На этой базе ни о каком «атомном проекте» речи идти не могло. Между тем разведка регулярно доносила тревожные сведения о том, что работы по созданию атомного оружия в США и Великобритании идут полным ходом. Поэтому в 1943 году в составе комитета по делам геологии при Совнаркоме СССР был организован отдел радиоактивных элементов. Перед геологами с самого начала была поставлена чрезвычайно сложная задача: в кратчайшие сроки не только разведать урановые месторождения, но и наладить их разработку. Учитывая что курировал отрасль лично Лаврентий Берия, цена ошибки была предельно высока.
В погоне за рудой
После окончания войны, осенью 1945 был создан Главк (Первое Главное геолого-разведочное управление), который стал координировать все геолого-разведочные работы по урану. Вскоре практически вся страна была охвачена поисками ценного сырья. Поиском урана занимались как специализированные партии, так и все без исключения геолого-разведочные организации СССР, помимо своей основной работы.
Наиболее перспективным для поисков считалось южное направление. Геологи предполагали, что в районе Ферганской долины должны находиться крупные урановые залежи. Однако пока что отыскивались только скромные месторождения. Не на высоте было и техническое оснащение. Петр Антропов, руководивший добычей урана в 1945 году, описывал процесс так: «Урановую руду на переработку по горным тропам Памира возили в торбах на ишаках и верблюдах: Не было тогда ни дорог, ни должной техники».
Тем не менее геологи работали невзирая на трудности. Ценой невероятных усилий были найдены месторождения в Казахстане, Киргизии и Таджикистане. А самыми крупными оказались залежи урановых руд на Украине - Желтореченское и Первомайское месторождения.
Уран добывался как старательским (когда все работы ведутся на поверхности), так и шахтным способами. Оттуда и пошли страшные легенды об урановых рудниках, на которых используют труд заключенных, гибнущих от радиации. Позднее геологи неохотно признавали, что действительно заключенные некоторое время работали в шахтах. Но это длилось недолго - в таком деле крайне важна квалификация шахтеров. Поэтому довольно быстро заключенных перевели на наземные работы. А под землю - работать с опасной рудой - спускались обычные геологи, увлеченные своим делом.
Так или иначе, но необходимое для атомного проекта количество сырья советская геология обеспечила. В 1949 году были проведены первые испытания нового оружия, и СССР вступил в клуб ядерных держав.
Секретное имя
По мере того как набирала ход холодная война и раскручивалась гонка вооружений, атомной промышленности было нужно все больше и больше урана. А потому геологи работали не покладая молотков. Урановые руды искали на Северо-Западе, в Уральских горах, на территории Западной и Восточной Сибири. В конце концов, определилось пять регионов, которые хранили наибольшее количество радиоактивного сырья. Это все те же Украина, Средняя Азия и Казахстан, а также новые - Забайкалье и Якутия.
Именно Забайкалье стало главным стратегическим источником ресурсов для советского атома, как мирного, так и немирного. Здесь, в Читинской области, в 1963 году было открыто Стрельцовское рудное поле, объединяющее несколько богатых урановых месторождений. По сей день 93% всей урановой руды в нашей стране добывается именно здесь. Не менее (а то и более) перспективным считается Эльконский рудный район на юге Якутии. Но из-за труднодоступности он отнесен в резерв, и лежащая там руда до сих пор не тронута человеком.
Разумеется, все геологоразведочные работы велись в обстановке строгой секретности. Слово «уран» по возможности не использовалось ни в каких документах. Даже награды и премии вручались выдающимся геологам с обтекаемыми формулировками «За открытие крупного месторождения». Сотрудники НКВД, а позже КГБ строго инструктировали геологов, чтобы в общении по рации или при передаче телеграмм те ни в коем случае не говорили о ходе работ прямо. Это порой приводило к курьезам. «Сегодня в кладовке старика Менделеева вскрыли девяносто второй ящик», - так с юмором отрапортовали геологи одной из экспедиций о начале разработки нового месторождения. Контрразведчики, услышав это, схватились за голову: это было все равно, что передавать все в эфир прямым текстом. 92 - номер элемента «уран» в таблице Менделеева, так что не понять, о чем речь, мог только человек, не знакомый с азами химии. Геологическое начальство срочно вызвали «на ковер». Пришлось придумывать имена-заменители: теллур, корунд, асбест, молибден, альбит… Нередко уран называли просто «первый».
Подземные герои
Настоящей столицей урановой добычи СССР стал забайкальский город Краснокаменск, выросший из геологического поселка. Расположенный неподалеку от него поселок Октябрьский был построен прямо на урановом месторождении. Люди жили буквально вплотную к шахтам, где велась добыча радиоактивного сырья. Каждый день геологи спускались в опасные, плохо проветриваемые шахты, где им грозили обвалы, затопления, отравление радоном, не говоря уж о регулярной дозе облучения. Еще одной бедой были высокие температуры, при которых приходилось работать. Уже в 1970-е годы средняя глубина урановых шахт приблизилась к одному километру. На этой глубине температуры могут превышать 50 градусов!
Первооткрыватель Стрельцовского месторождения Владимир Зенченко вспоминал: «Работали часто в жутких условиях. Поначалу без вентиляции. Прекрасно понимая, на что идем. Просто были настоящий энтузиазм в работе и огромное желание выполнить поставленную задачу. Лев Николаевич Лобанов, главный геофизик Приаргунского комбината, бледнея от негодования, мог выскочить из машины и поднять выпавший из самосвала кусок огромной процентной урановой руды. И, положив его в багажник, отвезти на специальную площадку. В своей записной книжке он отмечал полученные им дозы облучения за весь период его деятельности в Польше, Румынии, Средней Азии и на комбинате. Я смеялся и спрашивал: „Лева, а когда кончина твоя просматривается?“ Он однажды открыл свою книжку и ответил: „В пятьдесят лет“. В этот роковой срок и умер».
Каковы же были результаты, ради которых приносились такие жертвы? К 1970 году СССР производил в год 17,5 тысячи тонн урана. Для сравнения - весь остальной мир добывал 25 тысяч тонн. А по состоянию на 2013 год Российская Федерация добывала в год чуть более 3 тысяч тонн. По оценкам геологов, всего в российских недрах хранится около 550 тысяч тонн урана - около 10% мировых запасов. По объему разведанных запасов Россия находится на третьем месте в мире - после Австралии и Казахстана (современного мирового лидера по добыче).
Однако любые месторождения имеют неприятное свойство истощаться. Поэтому, хотя к началу 1970-х годов проблема с ураном считалась решенной, руководство страны искало пути для пополнения запасов драгоценного сырья. Выбор пал на Монголию, которую в те времена в Советском Союзе воспринимали не как независимое государство, а почти как «шестнадцатую республику». В 1970 году было подписано межправительственное соглашение, и Сосновская геологическая экспедиция, базирующаяся в Иркутске, начала разведку на территории восточной Монголии. Довольно скоро выяснилось, что расчет был верным. Советские геологи нашли несколько крупных рудопроявлений, суливших не меньшие результаты, чем Стрельцовское рудное поле. Десятки советских геологов жили и работали в монгольских степях до самого распада СССР. Благодаря им известно, что эта страна хранит около 1% общемировых запасов урана