истории 40 и 41 заключительные.
история сороковая
О ГЛАВНОЙ ОСОБЕННОСТИ ВЫБОРОВ ВО ВСЕ ВРЕМЕНА.
Был солнечный полдень.
- Ну?.. - спросил дракон.
- Подамся я, пожалуй, в политику!
Рыцарь мечтательно зажмурился
- Болтай, что хочешь. Советуй, кому хочешь. При этом ни за что не отвечай, а деньги получай.
- Тогда тебе нужен лозунг. А лучше - два. - посоветовал дракон.
- А зачем - два?
- Для надёжности. Первый не поможет - так второй сработает. Лозунги - они как мышеловки в амбаре.
- В смысле?
- В смысле - лишних не бывает.
- Хорошо. Два лозунга - так два. Без проблем. Рыцарь напыжился и воскликнул:
- Долой тиранию!
Потряс для наглядности кулаком над головой. Потом, войдя во вкус, помахал для симметрии вторым кулаком и добавил:
- Да здравствуют свободные выборы!
- Дурак.
Беззлобно сообщил дракон.
- Почему это?
Рыцарь обидчиво оттопырил нижнюю губу.
- Потому что пользуешься понятиями, не понимая их смысла.
- Тирания - это зло.
Убеждение в голосе рыцаря можно было мерить галлонами.
- А если это тирания морали?
Дракон ехидно прищурился.
- Так-зять - насильственное осуществление добрых и гуманных поступков?
- Разве такое бывает?
От удивления рыцарь не только уронил челюсть, но и присел на какой-то холмик.
- Ещё как бывает.
Хмыкнул ящер. И дал напарнику пинка.
- Ай!
Рыцаря с его импровизированного насеста катапультировало шагов на пять.
- Что я сейчас сделал?
Кротко поинтересовался дракон.
- Дал мне пинка, чёрт возьми, что же ещё?
- Неправильный ответ.
Отрезюмировал дракон.
- Правильный ответ: я продемонстрировал торжество тирании морали,
- Как так добро?
- А вот так. Ты на чём сидел?
- Я сидел на…
Не переставая почёсывать окольчуженный зад, рыцарь оглянулся.
- …Упс, на муравейнике!
- Именно.
Ящер саблезубо улыбнулся,
- Впрочем, если считаешь, что мой поступок не является добрым, можешь вернуть свою задницу на прежнее место. Так-зять - мне в укор.
- Да нет уж. Мы с моей задницей лучше тут постоим. После короткого раздумья сказал рыцарь.
Ящер улыбнулся снова. В этот раз - не только саблезубо, но и понимающе.
- Хорошо, с тиранией я погорячился.
Признал-таки рыцарь.
- Но что со свободными выборами-то не так?
- То, что каждое слово в словосочетании «свободные выборы» - заведомая ложь.
- Докажи.
- Свобода…
Ящер сморщился, словно налакался уксуса.
- Такого понятия вообще не существует. Ибо всегда имеется зависимость от кого-то или чего-то.
От работодателя,
банка, роскоши, поноса - не важно.
Важно, что зависимость сохраняется.
Свободные выборы…
Ящер сморщился ещё больше,
- Это уже ложь вдвойне. Мало того, что свобода - фикция, так ведь и выборы - тоже фикция. Вот скажи мне, напарник, что главное на выборах?
- Право на участие в них. За это право люди идут на смерть!
Рыцарь подбоченился и для пущего пафоса положил руку на рукоять меча.
- За это право на смерть идут только идиоты!
Отрезал дракон,
- Ибо это право на выборах вообще ничего не решает. Во время выборов всё решает совсем другое право.
- Какое?
- ПРАВО ПЛАТИТЬ ЗАРАБОТНУЮ ПЛАТУ ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЫБОРНОЙ КОМИССИИ!
* * * * *
история сорок первая
О ПЛАГИАТЕ
Был солнечный полдень.
- Ну?.. - спросил дракон.
И сдал на пару шагов назад, чтобы охватить взглядом всё сооружение.
- Впечатляет. Я даже, признаться, не ожидал…
Раздалось рядом.
- Я тоже.
Сознался ящер,
- Чтобы общественность ни с того, ни с сего ВДРУГ решила скинуться на столь безвкусное надгробие…
- Почему это «безвкусное»? Целые 18 хандредвейтов каррарского мрамора не могут быть безвкусными.
- Да ну?
Скепсиса в голосе крылатого пресмыкающегося было столько, что он потянул бы на 19 хандредвейтов, если не на все 20,
- Полагаю, Фидий удавился бы увидев этот образчик вульгарности. Ты только посмотри на эту каменную бабищу, склонившуюся над упившимся мужиком…
- Нечестивец, это дева Мария, скорбящая о павшем герое!
- Но выглядит так, словно она вот-вот задавит его своим бюстом. Фидий.
- Не знаю, кто он такой, этот твой Фидий, но пусть давится! Тупица без всякого чувства прекрасного!
- Вообще-то, он уже умер.
Счел нужным уточнить дракон.
- Вот! Соглашаться с мнением мертвецов - что может быть глупее?
- Потому-то я со мнением о высокой художественной ценности надгробия и не согласен.
Поддел собеседника ящер.
- Но тут другое дело!
- Почему?
- Потому что наш покойный был твоим напарником. Мало того - другом! Ты должен относиться к его памяти с бОльшим уважением! Тем более, что она, эта память, приносит тебе не кислый доход.
- В смысле?
Дракон вопросительно приподнял бровь.
- Смотритель этого монумента, директор музея истории драконоборчества, попечитель добровольного общества финансового содействия увековечиванию памяти павших борцов с огнеметными рептилиями… Я ничего не забыл из твоих должностей?
- Из должностей - нет, а вот то, что деньги получаю не только я - да.
- Угу, вот только кто-то радуется жизни, а кто-то должен прятаться в подсобке музея!..
- Но согласись, напарник, было бы довольно странно, если бы в героической борьбе со мной героически пал именно я!
Дракон утробно захохотал, отчего мраморная фигура девы Марии несколько закоптилась.
- Ты думаешь, мне от этого легче?!
- Ладно-ладно, потерпи еще недельку.
- И что потом?
- Оооооо! Ты даже не представляешь, сколько мы слупим бабла на твоем чудесном воскрешении!..
Рыцарь на минуту задумался:
- Пожалуй, ради этого и вправду стОит еще чуток поприкидываться усопшим. Но нет ли тут греха?..
- Вообще-то - есть.
Смутился дракон.
- Стяжательство?
Предположил рыцарь.
- Не совсем,.
Дракон с преувеличенным вниманием принялся рассматривать надгробие.
- Один парень из Вифлеема, пожалуй, назвал бы нас «плагиаторами»…