«Верни меня, верни меня, верни…» -
стонала обездоленная вьюга,
вальсируя…
по замкнутому кругу
раскачивая сонные огни.

А город был затянут - как в корсет -
в шнуры дорог
и ленты тротуаров…
неспешно доставал он из футляра
витрин своих изысканный лорнет.

Казалось, этот вечер отыграл:
не дышит… и согласен зваться прошлым.
Но кто-то,
вьюге локоны взъерошив,
усилил вдруг простуженный вокал…

Два - ведомо ль откуда? - башмачка
спешили… и будили перекрёсток…

И вьюга позабыла норов хлёсткий,
у лунного танцуя ночника…

Взлетала, словно падала - на бис! -
без боли, без холодного испуга.
И пела зачарованная вьюга
«люби меня, люби меня, люби…»

*****

К утру
в чернильном небе,
в мягких снах
Селена застывала каплей воска.
А кто-то долго мучился вопросом:
виновен ли февраль…
и Пастернак…