Я не помню ничего: только линии ладони-
Кто-то очень посторонний дал тепла мне своего…
Руку дал, На белой коже - дюжина была дорожек.
«Тише-тише - осторожней - и не бойся никого».
То ли вечер - то ли утро - было холодно как-будто
Металлические двери и железные замки.
Я рыдала, что не верю ни в любовь, ни в камасутру-
Он жалел прикосновеньем чудодейственной руки.
Мы сидели на скамейке - у воды… унылый лебедь -
Городское наважденье - два подрезанных крыла -
Два случайных человека - бабочки в осеннем небе -
Он жалел как мог чужого, я открылась как смогла