Однажды ёжики смастерили шкаф. Шкаф простой, деревянный, со старыми ржавыми петлями. «Зачем?» - спросите вы. Вот и я не знаю, зачем. Но однозначно - недоброе затеяли. Потому как шкаф и ежи - понятия малосовместимые. Ну скажите, зачем зверю шкаф? Одежды у него нет, только иголки да злой кусачий нрав. А в шкафах, как известно, очень удобно скелеты держать. Отсюда встаёт вопрос главный - а чей скелет они в этот шкаф запихнут? Может быть ваш! Или мой… Так что если увидите шкаф в лесу - бегите от него подальше, ни к чему хорошему он не приведёт. Как и ёжики, которые однажды…
Ёжики смастерили шкаф. Простой шкаф, деревянный, со старыми скрипучими петлями. Были в нём две дверцы, восемь полок и отделение для верхней одежды, маленькая приступка для обуви и паук с паутиной. Шкаф стоял посреди поляны и вызывал чувство лёгкого дисбаланса с окружающей средой. Не вписывался он в неё.
Лесник Иван Фёдорович Крузенштерн, полный тёзка человека и парохода, шёл по лесу широким, вольным шагом деревенского жителя, привыкшего к просторам матушки-природы и отсутствию рукотворных преград. Дорогая кубинская сигара, присланная коменданте Фиделем Русом Кастро, президентом Свободной Кубы, в качестве знака внимания за плодотворную деятельность Крузенштерна по регуляции численности мексиканского тушкана в плантациях сахарного тростника, дымилась в зубах Иван Фёдоровича символом независимости и уверенности в завтрашнем дне. Двуствольное охотничье тульское ружьё его, с вертикальным расположением стволов, марки МЦ106 - 20, радостно сверкало на солнце. Жизнь была прекрасна и безмятежна. До шкафа.
Иван Фёдорович почесал в затылке и тихонечко выругался. Обошёл шкаф кругом, осторожно ткнул в него пальцем. Шкаф стоял. За лесником внимательно наблюдали ёжики.
- Это что? - Иван Фёдорович Крузенштерн сурово посмотрел на Главного Ёжика.
- Шкаф, - неожиданно смутился тот.
- Какой такой шкаф? - Иван Фёдорович сел на пенёк и широко расставив ноги, упёр руки в колени.
- Хороший! - радостно крикнул маленький ёжик, но, моментально схлопотав от матери подзатыльник, смолк.
Над поляной повисла напряжённая тишина. Где-то в дали разнёсся дробный стук дятла. Ветер зашумел листвой.
- Хороший, - осторожно нарушил молчание Главный Ёжик.
- У вас одежды нет! Зачем вам шкаф? - сердито запыхтел сигарой лесник.
- Нада, - уклончиво ответил Главный Ёжик.
Раздались бурные аплодисменты.
- ТИХО! - рыкнул Крузенштерн и овации моментально стихли. Почти. Иван Фёдорович прислушался - кто-то тихонько хлопал.
- А тебя команда что, не касается? - зло прищурился он на растрепанного ёжика в красной бандане.
- Я не ему, я вам аплодирую, - хлопая глазами жарко прошептал Тридцать Второй справа. - Долой тиранов! Да здравствует революция! Patria o muerte!
Лесник смутился и бросил на Главного Ёжика недоумённый взгляд. Тот страдальчески посмотрел на восторженного Тридцать Второго справа и тоскливо вздохнул. Иван Фёдорович Крузенштерн встал.
- Отойдём? - негромко сказал он Главному Ёжику и медленно пошёл в сторону леса. Главный засеменил с ним рядом.
- Ты понимаешь, - нахмурился лесник, - что этому шкафу тут не место?
- Понимаю, - печально пропыхтел Главный Ёжик.
- Ты понимаешь, что он нарушает вселенскую гармонию?
- Угу, - Главный пнул лапкой грибок и тот улетел куда-то в сторону.
- Ты понимаешь, - Иван Фёдорович Крузенштерн наклонился к ёжику, оглянулся, и шёпотом произнёс, - что это ВОЙНА?
- Понимаю, - еле слышно выдохнул Главный.
Они немного постояли. Солнце уже садилось, задевая своим краем верхушки деревьев.
- Не уберёшь? - обречённо спросил лесник.
- Не уберу, - так же обречённо ответил ёжик.
- Красиво, - кивнул Иван Фёдорович Крузенштерн на закат.
- Красиво, - кивнул ему в ответ Ёжик.
И они разошлись. Каждый в свою сторону.
Вечером ёжики строили укрепления. Тихо, почти не слышно. Из тьмы, словно по волшебству, возникали крепости, брустверы, фортификации… Ёжики работали. Но иногда, словно по команде, они поворачивались к шкафу и восхищённо вздыхали. В этот момент, под порывами ветра, шкаф безбожно скрипел ржавыми петлями. И старательно нарушал мировую гармонию.