Моя девочка спит, беззащитно свернувшись в клубок.
Прижимая к груди утомленного мягкого мишку.
Я остался бы с ней. Обязательно, если бы мог,
Но кромсать эту душу собой для меня даже слишком.
Моей девочке снится Москва и, наверное я,
Я когда-то умел охранять её сон от кошмаров.
Я обнял бы её, прикрывая блаженно глаза.
Но зачем оставлять на её спине жуткие шрамы.
Моя девочка пьёт апельсиново-яблочный фреш.
Я её отучил заливать свою боль алкоголем.
Я б сумел залечить в этом сердце пробитую брешь,
Но зачем подчинять без того надломлённую волю.
Моя девочка плачет, из глаз её капает боль.
Как наивный ребёнок, к щекам прижимает ладошки.
Я губами собрал бы с лица её горькую соль,
Но зачем ей нужны мои жалкие нежности крошки.
Моя девочка любит тепло, паруса и… меня,
И боится, что я не вернусь, позабуду однажды.
Я бы смог отпустить! Я бы бросил! Да только всё зря…
Я вернусь, моя девочка, всё остальное неважно.