- В полудреме, Медвежонок, можно вообразить все, что хочешь, и все, что вообразишь, будет как живое. И тогда-то…

- Ну!

- Тогда-то…

- Да говори же!

- И тогда-то… слышны звуки и голоса. Ежик глядел на Медвежонка большими круглыми глазами, как будто сию минуту, вот прямо сейчас, догадался о чем-то самом важном.

- И кого ты слышал? - шепотом спросил Медвежонок.

- Сегодня?

- Ага.

- Зяблика, - сказал Ежик.

- А вчера?

- Лягушку.

- А что она сказала?..

- Она - пела. - И Ежик закрыл глаза.

- Ты ее и сейчас слышишь?

- Слышу, - сказал Ежик с закрытыми глазами.

- Давай я тоже закрою глаза. - Медвежонок закрыл глаза и встал поближе к Ежику, чтобы тоже слышать.

- Слышишь? - спросил Ежик.

- Нет, - сказал Медвежонок.

- Ты впади в дрему.

- Надо лечь, - сказал. Медвежонок. И лег.

- А я - возле тебя. - Ежик сел рядом. Ты только представь: она сидит и поет.

- Представил.

- А вот сейчас… Слышишь? - И Ежик по-дирижерски взмахнул лапой. - Запела!

- Не слышу, - сказал Медвежонок. - Сидит, глаза вытаращила и молчит.

- Поговори с ней, - сказал Ежик. - Заинтересуй.

- Как?

- Скажи: «Мы с Ежиком из дальнего леса пришли на ваш концерт». Медвежонок пошевелил губами.

- Сказал.

- Ну?

- Молчит.

- Погоди, - сказал Ежик. - Давай ты сядь, а я лягу. Та-ак. - И он забубнил что-то, укладываясь рядом с Медвежонком в траву.

А день разгорался, и высокая стройная осень шаталась соснами и кружилась полым листом.

Медвежонок давно открыл глаза и глядел теперь на рыжие деревья, на ветер, который морщил лужу, а Ежик все бормотал и пришептывал, лежа рядом в траве.

- Послушай, Ежик, - сказал Медвежонок, - зачем нам эта лягушка, а?

Пойдем наберем грибков, зажарим! А я для тебя яблочко припас.

- Нет, - не открывая глаз, сказал Ежик. - Она запоет.

- Ну и запоет. Толку-то?

- Эх ты! - сказал Ежик. - Грибки! Яблочки!.. Если б ты только знал, как это - звуки и голоса!