«Я тебя никому не отдам," -
Замерзающий плакал котёнок,
Умудрённый не по годам,
Рыл он снег серебристый под клёном.

Навсегда я останусь с тобой,
Я спасу нас обоих от стужи,
Потому что под этой луной
Мне никто больше в мире не нужен.

Я сейчас закопаю нас в снег,
Там тепло, отогреются лапки,
Мимо быстро прошёл человек,
В зимней куртке и меховой шапке.

А потом всё опять расцветёт,
Будет солнце сиять над землёй,
И никто никогда не поймёт,
Что пришлось пережить нам с тобой.

Ты держись, не смотри, что я мал,
Что в кровь изодрались лапки,
Я не выдохся, просто устал,
Ничего, нам помогут боги.

Нет, серьёзно, я слышал о них,
Есть такие кошачьи боги.
Даже ветер в долине стих,
Слушал сказ малыша у дороги.

А котёнок копал и копал,
Вспоминая о солнечном лете.
Он, безумец, ещё не знал,
Что остался один на свете.

Рядом с ним, на седом полотне,
Ещё тёплое тело лежало,
А из глаз, по мохнатой щеке,
Золотая слезинка бежала.

Эй, малыш, перестань копать,
Всё равно ей уже не поможешь.
Будет лучше тебе поспать,
О неё погреться ты сможешь.

Но безумец не слышит, сопит,
Он не сдастся теперь холодам.
И упрямо во мглу твердит:
«Я тебя никому не отдам!»

Время - за полночь, люди спят,
Находясь в поддельном раю,
У котёнка глаза блестят,
Он закончил работу свою!

Тихо-тихо ступая на снег,
Подошёл туда, где трупик лежал,
И почти как человек,
Он на ушко ей прошептал:

«Милая, милая моя, я с тобой,
Я тебя никому не отдам,
Я у клёна, под снежной горой,
Нам постельку построил там.»

Он туда перенёс её,
А потом закопался сам,
Колыбельную пел мороз,
Но её не услышать вам…

Колыбельная эта для тех,
Кто любовью всю жизнь живёт,
Забывая о бедах своих,
Только верность в крови несёт.

Он, безумец, в холодном снегу,
Он за ближнего душу отдал,
До последнего мига, в бреду,
Он за шею её обнимал…