НЕЛЮБОВЬ.

Она Его не любила.
Она держала Его про запас.
Как держат галеты в «энзе» подлодок.
Так, «на случай» внезапной беды.
А «для еды» другие. Чтоб густые волосы
и волевой подбородок.
Чтобы руки к кровати приковывал,
а не ноги в дождь целовал.
Чтобы не уши торчащие,
а безупречный ОВАЛ.
В общем, совсем другого типа…
Временами Она Его отыскивала
где-нибудь на куличках,
с чертями в обнимку,
призывала к себе,
как Минин с Пожарским ополчение,
целовала,
говорила ласковые слова,
но даже Он знал,
что все это «липа»,
и обреченно ждал похмелья,
как пьяная голова.
Менялась листва за Ее окошками
всего-то немного чаще мужей.
Менялась Москва
с Филадельфией местами…
В общем, Ее жизнь бурлила,
а Его - тихо текла,
как ручей безымянный,
обозначенный лишь
на тактических картах
местной воинской части,
но тем не менее образующей русло
«великой русской реки».
Она Его не любила.
Он был, как в покере валет.
Но Она Его не покидала,
проверяла Его наличие
каждые пять - шесть лет.
Странная была нелюбовь.
И когда однажды Его вертолет
задымился и наклонился набок,
выбирая, куда бы ему упасть,
Он успел напоследок
с досадой подумать:
«Чертова железяка, чтоб твою мать!
Через месяц Она будет в Москве,
а я не смогу приехать.
Еще подумает, что я Ее разлюбил…»
И упал.
А крепкий чеченец,
разгребая обломки,
стянул с Его мертвой головы гермошлем
и без задней мысли,
просто чтоб деду сделать подарок,
острым ножом исправил
лопоухость в ОВАЛ.
Так и закончилась эта странная
(длинною в Его жизнь)
Ее НЕЛЮБОВЬ.

О. Некрылов