В твоей голове абиссаль. Падение было долгим.
Давление, шум в ушах и острых идей осколочность,
Кружение всех стихий - намеки, слова, предлоги.
А я все хотел туда, где тихо, светло и солнечно.
В твоих рукавах сады заснеженной гиблой кожи,
Жестокие когти ласк следы оставляют рваные,
И каждый замах любви безжалостен и безбожен,
А я так хотел туда, где жизнь не считают ранами.
В квартире твоей тюрьма, забиты давно все окна,
Голодный горячий рот впотьмах беспросветных мечется,
И все в твоем доме - пыль, и все в твоем доме блёкло,
А я так хотел туда, где в небо уходят лестницы.
Ты тянешь меня к себе, навылет в лицо целуешь,
Ревнуешь ко всем, как черт, и бьешь точно в цель, без промаха.
А я все стремлюсь уйти, ни ног, ни души не чуя.
В твоей голове абиссаль. Но мне не хватает воздуха.
Я буду писать тебе письма. Про море. Ты знаешь, как пахнет море? Как сильно кружится голова от счастья, когда ветер треплет волосы, а соленые брызги древнего океана блестят на лице? Я расскажу тебе о том, как поют дивные птицы у кромки теплой воды, прозрачной до дна, хрустальной, как взгляд небес, и ласковой, как губы матери. Про солнце. Что его бывает много, так много, что душа поет и захлебывается от счастья, и жизнь, жизнь спешит, стремится быть везде, прорастает отовсюду, покорно ложится в ладони и яростно смеется за спиной. Я напишу тебе о том, как не хватает воздуха, и больно, и сладко дышать груди, в которую обезумевшим бесом врывается красота. Я напишу тебе о том, как сложно устоять на ногах, когда весь мир, огромный, великий и прекрасный - вдруг встает в полный рост и улыбается. Я напишу тебе о том, как не хватает сил - просто любить, и любовь в сердце закипает и льется через край, щедро орошая воздух, сплетенный воедино нашим дыханием. Я расскажу тебе про медленных слонов с умными глазами и про рваную одежду туманов изумрудно зеленых гор. Я напишу о том, как бесконечно восхищенно можно танцевать на самом краю.
Мы будем писать письма друг другу. Сначала ты закружишься со мной в танце вечного лета, потеряешься в его жарких поцелуях и почти интимных прикосновениях, ты станешь мала самой себе и взорвешься новой вселенной, чтобы солеными каплями опуститься в мои руки. А потом, когда ты устанешь хохотать и лететь со мной сквозь горячую шальную красоту, ты напишешь мне. О пушистом снеге, нахохлившимся ангелом уснувшем возле твоего окна, о горячем чае, впитавшем в себя аромат мяты и твоих снов, о том, как пахнет хвоей в новогоднюю ночь и маленькие уютные чудеса случаются то тут, то там. Ты напишешь мне о круглых, пузатых новогодних игрушках, в матовых боках которых отражается твое лицо. О том, как по-домашнему мурчит кот на твоих коленях, предчувствуя весну где-то впереди. О том, как снег тает на твоих красных от мороза щеках и превращается в теплую воду, и это - тоже по-своему чудо.
Мы будем писать друг другу письма. Мы свяжем этими письмами пространство между нами и вдохнем в него свет и любовь. И тогда весь мир вдруг станет немного добрее.