Корреспондент «Дейли геральд» описывает, как в одном городке жители обратились к союзникам «с просьбой помочь поймать убежавших русских военнопленных». Все английские газеты сообщают, что в Оснобрюкене союзники оставили на своем посту гитлеровского полицейского; этот последний поджег дом, в котором находились русские женщины. Корреспондент «Дейли телеграф» пишет, что немецкий фермер требовал: «Русские рабочие должны остаться, иначе я не смогу приступить к весенним работам». Причем английский журналист спешит добавить, что он вполне согласен с доводами рабовладельца. Он не одинок: военные власти выпускали листовку на пяти языках, приглашая освобожденных рабов вернуться на фермы к своим рабовладельцам, «чтобы произвести весенние полевые работы».
Почему немцы на Одере не похожи на немцев на Везере? Потому что никто не может себе представить следующей картины: в занятом Красной Армией городе гитлеровский полицейский, оставленный на своем посту, сжигает американцев, или немцы обращаются к красноармейцам с просьбой помочь им поймать убежавших английских военнопленных, или немцы обращаются к русским с просьбой оставить им на месяц-другой французских рабов, или Илья Эренбург пишет, что «необходимо оставить на немецких фермах голландских рабочих, дабы не расшатывать земледелия Померании». Нет, людоеды не ищут у нас талонов на человечину, рабовладельцы не надеются получить у нас рабов, фашисты не видят на Востоке покровителей. И поэтому Кенигсберг мы взяли не по телефону. И поэтому Вену мы берем не фотоаппаратами.
И.Г. Эренбург 6 апреля 1945 г.