Потускневших эпох дежавю — на порог
В кринолинах старинных пассажей
Куртуазных манер расчехлился полог
И явился Любовник в плюмаже
Он давно уж не тот. Потускнели глаза
Да камзол истрепался изрядно
На манжетах кружев там осталось едва
Нет желаний былых. Лишь осадок
На прогнившем паркете фантомы кружат
А над ними — осколками звёзды
Вороньё залетело из щелей окна,
В менуэты врываясь тревожно
Казанова устал. Он случайно попал
Из порталов разомкнутых стен
Где в обнимку с прекрасною дамою спал
В саркофаге уютного склепа
Замедляя круженье и путаясь в «па»
Он клянёт своих демонов Зла,
Что намеренно вбросили жертвой его
На паркетных арен жернова
От галантности прежней давно он отвык
Трубы эроса сдохли в паху
Обнимая костлявую спину мамзель,
Он мечтает умчаться во Тьму
Он не хочет любви. Вожделенье — зола
Съехал набок парик и мозоли болят
Он затравленно ищет клозет, чтоб сбежать
Мельтешение тел утомило глаза
Челядь тоже достала, снуёт под рукой,
Разнося алкоголь и сигары
Под манишкой-жабо лёгких нет. Вот облом
И в желудке его — дыры Ада
Параллельные тропы сомкнулись в углу
Он в капкане земного астрала!
На кровати ампирной поспать бы ему
— под залог ипотеки забрали
Он ругается матом и воет, как бес
Современность набила оскому
У дефолтных элитных вампиров небес
Он грозится истребовать долю.
2017