- Я не такая…-- в чём вопрос?
- Сама не знаю…-- тебе помочь?
- Меня так много -- можем посчитать.
- Я просто таю -- готов тебя слизать.
… кхм… кхм…
- Я вредина большая! -- не спорю, ты права.
- И хныкалкой бываю…-- бываешь, иногда.
- И не красавица совсем… -- я это вижу.
- Так кто же я такая?-- Моя любовь! Садись ко мне поближе.
Я в осеннем лесу прогуляться решил,
Взял ружье и патроны, а очки позабыл.
С перепугу соседа за медведя принял,
Долго-долго потом я - штанишки стирал.
Я никогда не перестану ждать,
Сердечко для тебя распахнуто.
Выходит вечно мне существовать,
Несовпадение с Цветаевой…
Любовь, надежда, вера навсегда!
Как нелегко средь графоманов,
отфильтровать всех тех, кто прямо -
без издевательств для других,
слагает неритмичный стих.
Коря себя, порой стегая,
не травли для, а по незнанью -
поэзии высот и слога,
ведь у истоков, у порога
и рядом даже не стоял.
Вердикт - он графоман.Финал.
Хамство не спрячешь даже талантом,
Можно известным прослыть, но невеждою.
Можно в кремле жить, слышать куранты,
На лимузине на площадь Манежную.
Гуччи и Patek Philipp на запястье.
Совесть запрятав подальше от сглаза,
Есть вседозволенность. в этом ли счастье?
Коль проклинают тебя как проказу.
Если соловьи орут, не заливаются
И красавица, увы, уже не восторгает,
А природа притомила постоянством,
Да любовь воспринимается как безобразие,
То нагрянула, похоже, старость.
Искать угоду нам как наказание,
Мы рождены уже в плену
Своих амбиций и желаний.
И потому себя я не виню
За бесконечность ожиданий.
Ариадна нить дарила золотую,
Потеряла эту нить по пути,
У Судьбы моей изъян/ я не скрою/,
Шрамы да большие рубцы.
Жизнь меня лечила как умела,
Шила по живому, впопыхах,
Ниткою суровой. Огрубела
кожа у Судьбы в её руках.
Заживали долго эти раны
От предательств, злобы и обид,
А Судьба шептала неустанно:
«Ты ещё живая, раз болит».
И пусть кто-то скажет: «Не сложилось,
так не повезло- хоть волком вой,»
Я за все бы в пояс поклонилась
Той Судьбе, что выбрана не мной…
Решила я пойти на рынок
и присмотреть себе Добро.
Да вот… Затертое до дырок
и не берет его никто.
Так жалко стало мне Добро,
что ценят только Барахло.
Прижав к груди Его взяла,
к себе домой я отнесла.
Разгладив швы, заштопав дырки,
спросила напрямую я:
«Ты как: сейчас пойдешь на рынок
иль остаешься у меня?»
Добро так горестно вздохнуло:
«Хоть хорошо здесь у тебя,
прости, пойду туда, где нужно,
где без меня никак нельзя.»
Обняв Добро я на прощание,
поблагодарив за теплоту,
в ответ сказала: «Расстояния,
мне - не помеха… Отыщу…»
Ложь, анестезия от реальности.
Ах, сколько трын-травы полезной!
Рви-не хочу! Задаром первый урожай,
Пока на грядках лишь надежды,
А сныть, крапива и накормят и оздоровят,
Помогут распрощаться с лишним весом.
идешь с душою нараспашку
а смотрят все равно на грудь
Как только к нам приезжает очередная меховая ярмарка, местные синоптики прогнозируют резкое понижение температуры воздуха…
-Что разводят в нашем народном хозяйстве?
- В нашем Народном хозяйстве в первую очередь РАЗВОДЯТ НАРОД…
.
ОРИГИНАЛ:
Мы точно знали - истин нет.
Ни во вселенной, ни в стаканах.
Но сорок очень долгих лет
Нас вёл Сусанин по барханам.
В пустыне мы нашли Клондайк
И одичали, как приматы,
И мама в роли Жанны Д’Арк
Всех уложила с автомата.
Убитый пулею в висок,
Упал на дюны вождь скитальцев.
Сочился золотой песок
Легко, как время, между пальцев.
© Рыжая__
МОЙ ОТВЕТ:
В стаканах все ищут истину, а не счастье.
Клондайками притворяются хищные пасти.
Давно на кострах сгорели все Жанны Д’Арки.
В пустынях, как во Вселенной, теперь не жарко.
Пески золотые из-под копыт Антилопы
Всегда в черепки превращаются, сколько ни топай.
Не верьте коварным Сусаниным в тюбетейках!
Цена нашей жизни во все времена - копейка!
© Ирина Zалетаева