Я смотрю на этот цветок и понимаю - он завянет. У него и нет шанса жить в этих стенах. Если бы только ты знал, каким холодом они пропитаны. И ведь причина не только в этом… Кому ты врешь? Этот цветок пропитан не меньшим холодом. Странно, что ты пришел. Я ведь уже смирилась, что в твоем мире меня не существует. Впрочем и в моем ты давно стал обычной тенью. Самое смешное, что причиной всему стали слухи. Ты ведь им поверил. Даже если спустя много лет, я узнаю, что ты сомневался, оставив мне надежду, я рассмеюсь. К чему мне это? Поэтому сейчас, если у тебя есть хоть малейшее сомненье, развей его. Верь до конца этим слухам, так ты мне только поможешь. В твоем мире нет места такой как я, окажись эти слухи правдой. А в моем - нет места тому, кто скорее поверит слухам, чем мне. А цветок этот все же завянет…
Приходит человек из прежних лет, а за окном зима метёт и крутит, и спрашивает тихо: выпить нет? Нет, говорю, и думаю, не будет, а, впрочем, может быть, на Новый год, коль будут гости и найдутся силы, мне плохо, мне совсем не до него, зачем я двери в дом ему открыла, я всё забыла - тающие дни, упругий вечер на аллеях тёмных, одна была я, были мы одни, а, может быть, не с ним, а с кем - не помню, и где-то там всё крутится кино - а лиц совсем не разглядеть под снегом - мы пили полусладкое вино с каким-то очень нужным человеком, и было безрассудно и тепло, и чьи-то лица мимо проплывали… я сквозь него гляжу, как сквозь стекло, но вижу то обрывки, то детали.
Всё где-то там, как будто не со мной, как будто что-то жгло и отпустило, нет, выпить нет, всё выпито давно - и время, и вино, и всё, что было, застыла память, раскололся звук на несколько сюжетов и мгновений, когда ещё хотелось чьих-то рук - но тают дни и исчезают тени. Уходят по маршрутам поезда, уходят электрички и трамваи, уходят лица, люди, города, и тает снег, и нас во сне качает, нам оставляя только тихий след нечётких, недописанных мелодий… и человек уходит в этот снег, и я смотрю в окно, как он уходит.