В автобус, из которого никто не выходит, входить, согласитесь, стремно. Подозрительный он, согласитесь. Ведь масса причин у его пустоты, и ни одной, пожалуй, приличной, все с каким-нибудь да изъяном. Поэтому я, если уж и сажусь в пустой автобус, то непременно стараюсь кого-нибудь вперед себя впустить. Иной раз не хотят, конечно, но ехать то надо.