Жил был человек и любил он очень всё критиковать людей, погоду, песни, стихи, мир, молодёж, даже самого Господа Бога. Нет, этот человек был не старым, а очень даже молодым. Умер человек и так и не понял, как жизнь прекрасна! что хорошее во всем и во всех искать лучше, чем критиковать от этого и настроение поднимается и здоровья больше. Проблема критика была в том, что он себя не смог принять таким, какой он есть и от этого критиковал других.
Спи, Кощей! Откуда здесь Ванюша?
Не грозит никто тебе мечом.
Он сейчас с женой твоей под душем,
С Василисой страстью увлечён.
Не грозят ни чем тебе медведи.
Спят они и волки тоже спят.
Ну, а если что, за всё ответят.
Ведь тебе сам леший словно брат
Не стоит налоговый инспектор
У дверей сокровищниц твоих.
А игла не в утке и на ветке,
Но надёжно спрятана от них.
К бабке Ёжке — крашенной старушке
Рано утром свататься пойдёшь.
К чёрту всех молоденьких подружек.
Ты надёжней бабы не найдёшь.
Разведёшься с юной вертихвосткой
И создашь нормальную семью.
Пусть старушка смотрится не броско
И знавала бабушку твою.
Но за то такая не изменит
Ни с каким блондинистым юнцом,
Но тебя полюбит и оценит
И быть может сделает отцом.
Или сразу прапрапрадедушкой
с документально подтверждёнными правами на опекунство
и управление имуществом несовершеннолетней кикиморы болотной.
А знаете, почему Маленький Ангел любит ромашки? У них такие снежно-белые лепестки, как воздушные летние облака… А желтые глАзки серединок смотрят в небо тысячами ярких солнышек… А еще они невероятно воспитанные — весело кивают тебе при встрече. И всегда улыбаются, светло и по-доброму… А еще они совсем неожиданно напомнили Маленькому Ангелу о… зефире. «Зефирка с маскарпоней, — мечтательно сказал Маленький Ангел, — лучшее лакомство! Ванильная или с ароматом сливок…». «Дааа, — задумчиво ответил другой Маленький Ангел, по-хозяйски наливая себе чашечку свежайшего кофе с молоком, — если бы итальянцы только знали… Они бы даже не стали больше ничего выдумывать…». И протянул Маленькому Ангелу сливочную зефирку, щедро украшенную сладковатым маскарпоне.
Ведьма
У Мирона конюха
На душе тревога,
Ждет его соколика
Дальняя дорога.
По велению купцов,
Знать судьбой назначено,
Надоть стадо жеребцов
Перегнать на Гатчину!
Разгулялись стаи туч,
Дерева сгибаются,
За Тамбовом лес дремуч,
Кони спотыкаются
И в руках один лишь кнут,
А ему б булавушку.
Воют волки, мясо ждут
И нет конца дубравушке!
Нервы рвутся, долог лес,
Стелется, да стелется,
Вдруг ему на перерез
Встала Красна девица:
— «Здравствуй младый, знать устал,
Скоро будет ноченька!
Если бог тебя послал,
Слазь с коня, попотчую!»
Обмер конюх, во дела,
Во бору, да девица!
Эх, да была ты, не была,
Больно мягко стелется.
Щей поел, хлебнул вина
Вкусного, да квасного
И как водится, спьяна
Обнял девку красную!
Брызнул искрами рассвет,
Верится, не верится —
Табуна в помине нет
И ни избы, ни девицы.
Он на пне, сидит в седле,
От досады охая
И только ведьма на метле
Пролетела около!
Нарисованный камин
На кирпичной старой стенке.
Я сижу совсем один.
Перед ним считаю деньги.
Жменя грязных медяков.
Вот и всё моё богатство.
Есть ещё остывший плов —
Щедрый дар от государства.
Есть шарманка, ржавый нож
И какое-то полено.
Я обычный старый бомж.
Я с тоской гляжу на стены.
Был бы рядом уголёк,
Рисовал бы вновь картины.
Только мир ко мне жесток.
Нет ни красок, ни холстины,
Ни простого уголька,
Ни блокнота, ни тетради.
Снова чешется рука.
Снова хочется потратить
Всё что есть на яркий мир
Из пейзажей и портретов.
Мой талант толпе не мил.
Я не нужен. Знаю это.
Только больно не творить.
Нет мне жизни без искусства.
Есть полено. Так и быть.
Все дряхлеющие чувства,
Весь запас последних сил
Я вложу в простую куклу.
Нож о стену заточил.
Вдохновенье не потухло.
Вдохновенье всё теплей.
Жжёт потрёпанную душу.
Из бесформенных теней
Образ просится наружу…
Ровно сутки без еды.
Плов давно сожрала крыса.
Вот и творчества плоды
И фантазии капризы.
Рот широкий. Длинный нос.
Предо мной смешной мальчишка.
До колена не дорос.
Озорной. И даже слишком.
Долгожданный мой сынок.
Не родившийся ребёнок.
Я создатель. Сделал. Смог.
А в руке ножа осколок.
Я волшебник? Вроде нет.
Это что ещё за глюки?
Что за шутки? Что за бред?
Шевельнулись куклы руки,
Наклонилась голова,
Глазки резво заморгали.
Кукла дышит? Как? Жива?
А старик ещё нормален?
Ладно, милый карапуз,
Будешь зваться Буратино.
Ешь опилки? Это плюс.
Был поленом. Стал мне сыном.
Солнце светило бережно,
Пахло сиренью белой,
Но человек рассерженный
Был недоволен, в целом.
То ли ботинки узкие,
Брюки ли длинноваты…
Щурил глаза французские,
Будто все виноваты!
Только недолго хмурился,
Гневаясь понапрасну:
Вышла гулять на улицу
Девочка в шапке красной…
Птицы запели весело,
И засмеялось лето,
А из окошка свесился
Флаг любопытный где-то!
Люди вдруг стали вежливы,
Даже и без подсказки!
И подмигнул насмешливо
Им Шарль Перро из сказки…
Как я поняла, что повзрослела окончательно.
Показывала дочери «Бременских музыкантов» и поймала себя на следующих мыслях:
— Юбка до середины жопы!
— Сбежала из дому, засранка!
— С первым встречным голодранцем!!!
— Который со своей шоблой злостно глумился над ее бедным папой, имитируя разбойное нападение!!!
— ВСЕ!!! Этот мультфильм мы больше не смотрим!
Жила-была девочка. Она все время падала. Иногда удачно: на пол, на диван,
в теплую ванну. А иногда неудачно: в грязь, в лужу, в терновый куст.
Однажды, она упала в объятия к хорошему мужчине.
И так ей понравилось, что с тех пор она только туда и падала.
Каждый день.
И всегда удачно.
Сказка — необязательно борьба со злом…
— Значит так, Илюша, вот тебе печь, поспишь на ней 33 года, выспишься, встанешь и всем наваляешь. Идёт?
— Замётано.
О том, кто будет 33 года спать с женой русского богатыря, змей скромно умолчал.
он в юности любил играть с огнём
и около костровые забавы
манили его, словно водоём,
из сказочной желаемой дубравы.
огонь его встречал, как своего
и гладил беззастенчиво по коже,
в огоне творилось будто, волшебство
и он нырял в астрал неосторожно…
бывало, выгорал внутри, дотла,
чтоб превратиться в жаркую пустыню.
на снег ложились пепел и зола,
… но он, по непонятнешей причине
горел, пылал, не думал ни о чём,
в душе жёг бесконечные пожары,
стремился в свой желанный водоём,
снося судьбы внезапные удары…
с тех пор прошло не мало долгих лет,
промчалось время, как с горы водица.
он научился видеть в мраке свет
и рушить нерушимые границы…
а дОжив до волос своих седых,
смыв прошлые, тернистые дороги,
он научился прикрывать следы,
от неизбежных пламенных ожогов.
Сказочное
В волнах шумного прибоя, плещет море голубое…
Зелень, жёлтая коса, рдеют сказки паруса…
У волшебного причала, нас царевна поджидала
В пояс длинная коса, ненаглядная краса…
Голубых зарниц светлицы, глаз сияние лучится.
Золотом блестит убор и светлее солнца взор.
Горделива, величава, словно праздник излучала
И осанкой так стройна, что пьянеешь без вина…
И в порыве ветра свежем, кудри, что трепал и нежил,
Я вдруг негу уловил, видно тоже полюбил
Златокудрую девицу, — как в такую не влюбиться.
Чмокнул в щёчку сорванец и умчал в другой конец…
А царевна вся смутилась, раскраснелась, ободрилась,
К долу взор свой опустила и с поклоном пригласила
В сад чудесный у дворца, что восславил бы Творца
Расписными куполами, благоуханьем, будто в храме
В сад калитка растворилась и пред взором расступилась
Сказки дивная краса, — ну бывают чудеса…
Рукотворные фонтаны, водопады-великаны,
Брызг сияющих туман, щебетанья птиц дурман…
Начал я глаза тереть, чтобы лучше рассмотреть,
Но таких красот, едва ли, глаз сияния ласкали…
А царевна улыбнулась, к ушку нежно прикоснулась
Голос нежный зажурчал: — До-ро-гой, вставай, проспал!
8,11,2016 г.
ОН яду налил ей в бокал и сказал:
— Если любишь меня, то выпей.
ОНА залпом осушила его, ни глотка не оставив. И посмотрела на него ясными и чистыми глазами:
— Всё сделала, как ты сказал. Я знала, что это яд. Но я знаю и то, что из рук любимого яд становится лекарством. Но тебе не буду предлагать выпить мой яд. Я знаю, что ты отравишься.
Это и есть Любовь, когда не желаешь любимому зла. Даже если он отвергает тебя…
И снесла дочка внучку. Дед бил-бил, бабка била-била. Традиционные семейные ценности, однако…
Разбивать сердца, научила жизнь.
Сказка без конца, есть ли вообще смысл?!
Но наверно все можно объяснить…
Но любовь себе не могу простить.
Темнотою ночь спрятала от глаз,
то что потерял видел я ни раз!
Нет не наяву, а в коротких снах,
в них еще живу, с болью не борясь.
Без потери жизнь, это все обман.
Но наверно так, захотел я сам…
В обликах картин будто миражи.
Все меняет жизнь, как ты не скажи!
Но в обмане том есть загадка.
Власть!
И с нее наверно, жизнь и началась…
В зеркалах небес раскрывалась страсть.
Сказка без конца, и обман, и власть!