Самая лучшая и самая интересная книга - собственная жизнь. Сколько не возвращаешься, сколько не перелистываешь уже прочитанные страницы, всё мало, вроде знаешь наизусть, но никогда не наскучит.
Сколько наше правительство ни работает с обществом, ни старается создать класс предпринимателей, всё-равно получаются спекулянты-маклаки, купят - продадут - вывезут за бугор. Дело в народе или в самом…
Не знаешь как ответить? Скажи глупость и тебя поймут и одобрят.
Не нравлюсь Арине,
ну что, тут сказать?
Не нравлюсь Марине,
на бога пенять?
Не нравлюсь Егору,
ещё кой кому,
Возможно их дружбы,
совсем не ищу?
А разве для этого,
мать родила?
понравиться этим,
и этим всегда?
и только для этого
в мире живу,
понравиться лошади,
кошке, козлу?
Мне нравится больше,
наш мир узнавать,
смеяться, влюбляться,
добро созидать,
а нравиться нужно,
наверно тому,
кто любит меня,
и кого я люблю?
Мой дружок,
Я безмерно тоскую,
испеки для меня пирожок,
Положи в него песню живую,
чтобы с музыкой ел животок,
Не ходи в магазин за тортинкой,
замороженной тысячу лет,
Для меня ты любима с корзинкой,
самодельных, - прекраснее нет.
Часть II Развал.
И вот внучки, как я уже говорил, охватило людей безумие, крича «Жить так нельзя», они возжелали заграничной колбасы и порток, все захотели стать миллионерами, начали делить страну на кусочки и начались страшные времена, которые сегодня называют «Развал» и появилось самое ужасное, что есть на белом свете - дерьмократия. Вместе с дерьмократией появились разные экономисты, политологи и мордоделы, а за ними и депутанты от разных партий. Экономисты учили, как нужно деньги делить, а денег не было. Политологи учили как нужно любить Депгос и делать перезагрузку и появились куриные окорочка. Мордоделы учили депутантов как сохранить свои привилегии и депутантов становилось всё больше и больше. Милиция перестала работать и появились ранее не ведомые рэкетиры. Военные перестали воевать, но правда, водку пили как и раньше. Демократию эту насаждал на всей планете Депгос из Америки, ранее наш народ и секгены яростно сопротивлялись, а в создавшихся условиях не устоял. И началось…
Развалили страну на части, перестали производить танки, ракеты и самолёты, закрыли заводы и начали думать как остальное «распилить», распилить это значит разделить, просто так, стали говорить все вокруг так, как говорят уголовники, ибо самым почётным делом в стране стал рэкет и бандиты пользовались огромным уважением и ходили в малиновых пиджаках с золотыми цепями на шеях, о них даже фильмы снимали самые лучшие режиссёры. Так бы и пропала наша страна, но взошло наше солнышко…
Она была такая…, что ноги сами пошли;
Она так долго морочила мне голову, что пришлось признаться ей в любви;
Она села мне на шею и сидела так долго, что я стал горбатым;
Она слезла, шея стала мёрзнуть, но я стал свободным;
Она села на шею другу Ваньке, и теперь Ванька стал горбатым;
Она стала значительно выше на шее Ваньки, но зато у меня выросли крылья;
Она многому научила меня, и теперь я никому не признаюсь в любви, пусть у меня мёрзнет шея.
Ваньку жалко, но я честно предупреждал.
Из петушиного гребня берут кровь, лечат, чтобы парень действовал. Приговор тут такой:"Как гребешок у петуха стоит, так бы и у … (имя) стоял!".
Выйди на росстань и три раза плюнь в левую руку, приговаривая: «Подай ради Христа рыжиков».
Глава 1. Начало.
Было это, внучки, давным давно, ещё в прошлом веке. Правил нами тогда Гор Ба Тов, а звание он имел «Секген Цеки», дааа…, так его и звали - Секген Цеки Гор Ба Тов. Был он человек хороший, но уж больно слабый правитель, никого не расстреливал и почти не воевал, потому его люди и не любили, а любили и любят по сей день Вань Ку Грёзного, Пет Ю Большого и Стал Ин Иудошвили, эти много людей погубили разными казнями и в постоянных войнах, за что и пользуются всенародной любовью по сей день. Жили в те времена люди в нашей стране очень хорошо, всё у них было, и квартиры, и работа, и отпуска, и пища, пищи было много в холодильниках, а в магазинах очень мало и пищу доставали «по блату», штаны и кофточки тоже доставали по блату, всё доставали по блату, но у всех всё было. Товары различные тогда не продавались в магазинах, а выбрасывались, люди так и говорили: «Сегодня выбросили обувь или сегодня выбросили колбасу», люди тогда бросали всё, что у них было и бежали становиться в очередь, занимали очередь для себя и для друзей, дружно тогда жили, без дружбы трудно было отстоять свое место в очереди за выброшенным. Ходили все тогда с сетками, ловили момент когда выбросят разные товары и их можно было в сетку сунуть, такие сетки назывались «авоська». Бывали случаи, что выбрасывали очень много и всякого разного, тогда ходили всей семьёй с авоськами, бывало выбрасывали и мыло, и консервы, и крупы, и порошки стиральные, Бар ба Рис Сизая может всё это подтвердить, она замечательная женщина знающая много интересных историй, а Ан Петр Ова рассказывала что выбросили целый вагон коньяка и колбасы. Хорошо жили люди, но порядка было мало, сжигать выброшенные продукты ещё не научились. Вы думаете это легенда? Но так говорят все старые люди - «Раньше было хорошо».
Одна была беда, стал Гор Ба Тов, который Сегген Цеки людей за границу в турпоходы пускать и увидели люди что в тамошних местах в магазинах всё есть и восхотели они тоже иметь и жвачку, и баночное пиво, и портки импортные.
А случился тут один режиссёр, Гол о Хин его фамилия была, сделал этот Гол о Хин фильму и назвал её «Жить так нельзя», люди посмотрели эту фильму и все сразу заговорили: «Жить так нельзя, жить так нельзя», иначе значит жить надобно. Безумие такое нашло на наш народ, сегодня то мы понимаем, да и Гол о Хин понимает, что это было безумие, а тогда… Тогда и я ходил на демонстрации и кричал как они, а ещё кричал «Долой улицу Дзер Ина, да здравствует Гороховая», это значит против
Ой деточки, баиньки пора. Пора, пора. Завтра дедушка ещё расскажет.
Если женщина не любит, не любит даже себя, то как её может полюбить мужчина?
Испорченные люди когда-то были совершенно исправны, а потом их начали использовать, эксплуатировать, мучить и они испортились. Чаще ремонту не подлежат.
У окрылённых людей вырастают крылья, а у приземлённых - горбы.
Меня грехи в Рай пускают, но мне и самому не хочется. А чего там делать, если даже с гуриями согрешить невозможно, дать по физиономии врагу нельзя и нет возможности улыбнуться восходящему солнцу?