Рая
А на девочке пижама в горошек.
У горошка легкомысленный вид.
Укрываю. Лёгкий чубчик ерошу.
Напеваю. Рая губки кривит.
За окном долдонит дождь-барабанщик.
Рая видит сны о самом простом.
Просыпается, оладушков клянчит.
Говорю ей: «Спи, мой птенчик. Потом».
Утром тру для Раи фрукты с базара.
И оладушки даю. И чайку.
Рая просит: «А поставь Лесковара».
Что ж, пластинки с чердака волоку.
Но не слушает. Лепечет о папе,
об отце и о младенце с икон.
Я меняю ей слюнявчик и памперс
и в коляске вывожу на балкон.
Во дворе осенний свет. Клён желтеет.
Рая дремлет под рефрен Mamy Blue.
В феврале ей будет семьдесят девять.
Если Рая не умрёт к февралю.
Темнеет дорога отсюда на запад,
Повыжжены все фонари.
Нас двое, подруга, но только не надо
Сейчас о любви говорить.
Взрывают фугасы вблизи от вокзала,
В четыре утра - артобстрел.
Которые сутки в клетушке подвала
Мы чуем страны передел.
Я видел вчера перевёрнутый газик
С огромным кровавым крестом.
Он раненых вёз на какую-то базу …
Нет, лучше не будем о нём.
А помнишь, - тем летом мы ездили к морю,
Монетки бросали в фонтан
И утром встречали бездымные зори …
А нынче - безумный Майдан.
Его отголоски, как щупальца спрута,
Сжимают рабочий Восток.
Дыхание смерти в любую минуту
Охватит и наш городок.
Темнеет дорога. Вокзал догорает.
Слышна канонада вдали.
О боже, пошли нам хоть капельку рая!
Мы в пекле пылаем, смотри!