Давным давно Католикос. Огнем и кровью вербовал адептов. И в христианстве на заре был перекос. Купцов не принявших, зарыли. И были секты. Иудаизм также прявил себя. Ведь тот народ и в землях тех. Распяли на кресту Христа. И взяли на себя за это грех. И в индуизме было что наверно. И у других религий -не без того. Но все это прошло, и светским стало. Вся радикальность поросла быльем. И боле нету войн среди конфессий. Поскольку веру донесли до всех они. И только лишь в одной свои адепты полны спеси. И разжигают огоньки войны.
Ну вот скажите почему так получается. Не могут люди в мире жить. И если что-то где случается. Там обязательно адептов от религии хамская прыть. Нигде ведь: ни в одной священной книге. Не сказано: убей, боль причини. Наоборот: там призывают душу. Открыть и сказано нам:*Возлюби*. И нет нигде о том, какая из религий лучше. Что к сердцу ближе, то и восприми. Ну и конечно же совсем не гоже. Кидаться на все конфесии…
Ты одерживаешь победу, если не опускаешься до мести!
Пока плюем мы на площадке у квартиры. Бычки кидаем, хотя внизу белье висит. Мы так и будем персонажи из сатиры. Дух пролетариев в нас до сих пор сидит. Пока мы Голос свой на кухнях рвем ночами. И затыкаемся, где просят нас кричать. Мы так и будем куклами на ниточках и нами. Как и когда угодно властиимущие будут играть.
Стоит особняк, веками разрушенный. А может быть властью, пришедшей тогда. Люди, там жившие, наверно замучены. И потому души их там всегда. Бродят ночами, и плачут, и плачут. Неупокены, не погребены. Тенями пугают, и гулкими плачами. И просят отпеть их, прощением полны. Они в полнолуние балы во залах. Проводят, чтоб мы их узрели позыв. В промоинах окон тени в танце блистали. Пугая конечно ныне живых. Разрушенный дом, души ране гонимых. Как это банально стало в Руси. Не погребенные, зачастую невинны. И равнодушием души полны.
Если долго маскироваться - забудешь, как выглядит твоя душа. Если долго приспосабливаться - забудешь вкус своих мыслей.
Сумеречный кот за моим окном на старой крыше. Его черная, как смоль шерсть отливает лунным серебром. Он знает все мои ошибки, прошлого и будущего. Его глаза, как два желтых угля, смотрят на меня, нет не в глаза, а прямо в душу, прожигая ее насквозь, до самого основания. Так мы смотрели друг на друга и время вспять бежало, давая возможность на искупление…
Ворую не потому, что бедные, а потому, что жадные.
Все мужики сволочи ! Но, богатые сволочи--лучше бедных.
Когда амбиции переходят в спящий режим, наступает временный кризис жанра.
Слегка раздражают люди, которые не доводят начатое ими до конца. Их приходится жалеть, а для этого то и дело залазишь в свой карман.
C другой стороны, все мы что-то не довели до конца.
Вы говорите что мне хотите угодить.
Мне ничего не надо.
Лишь об одном молю
Разрешите просто Вас любить.
Я сердцу своему приказать не могу.
пр Как долго я не видела Ваших глаз.
Не чувствовала Ваших губ и рук.
Разрешите увидеть мне Вас.
Я не вынесу больше разлук.
Вы хотите положить весь мир к моим ногам.
Но от этого не станет легче мне.
Разрешите Вам сказать-только Вы в моей душе
И за Вас я помолюсь на свете всем Богам.
Вы хотите чтобы счастливой была я Мне без Вас тяжело-можно сойти с ума.
Сердце и душа в разлуке рвется на куски
И страдаю по Вам от тоски.
Нет, всё-таки жаворонкам никогда не понять сов… Жаворонкам странно, как можно так поздно ложиться, превращая тем самым ранний подъём в пытку. «Ну и в чём проблема, - недоумевают они. - Ложитесь пораньше, всего и делов!» Да как же им объяснить, что лечь-то пораньше - как раз таки не вопрос. Уснуть пораньше - вот проблема!
Так вот и держатся совы - на крепком утреннем кофе, преодолевая хронический недосып.
Стрелки биологических часов, как видно, не поддаются переводу…
Все на свете союзники мне и я открываю объятья моим врагам, чтобы они укрепляли меня и возвышали. Я знаю: есть ступень, с которой наша схватка покажется мне любовным бореньем.
Наша жизнь это секунда по космическим меркам. мы как звездочки вспыхиваем и гаснем и опять вспышка… есть яркие вспышки, а есть так себе зажгутся и тлеют потихонечку…