Чудо в годы Великой Отечественной войны.
Один фронтовик рассказывал, как он, будучи старшим лейтенантом и командиром батальона, занял со своими солдатами спиртовой завод в Германии.
Там стояли цистерны со спиртом. Все думали - ну, вот теперь поживимся. Вдруг появился полковник и сказал комбату: «Приказываю вам немедленно расстрелять цистерны». Старшему лейтенанту и в голову не пришло ослушаться. Дал приказ, и солдаты расстреляли цистерны из автоматов. Спирт полился отовсюду. Все стояли в недоумении, не понимая, зачем они это сделали. Тогда решили обратиться к полковнику, чтобы узнать, кто он и почему отдал такой приказ. А полковник как сквозь землю провалился… Впоследствии выяснилось, что в цистернах был метиловый спирт; так что тех, кто выпил бы его, ожидала смерть.
Когда старший лейтенант вернулся с фронта домой, то увидел у матери в уголке с иконами фотографию монаха, в котором узнал полковника, приказавшего расстрелять цистерны. Он спросил, кто это. Мать ответила, что это духовный отец ее, иеросхимонах Серафим (Вырицкий). «Он молился за тебя всю войну. Я его просила, чтобы молился за тебя, чтобы ты вернулся живым».
Это были тяжелые годы гражданской войны. В.П. - тогда молодая девушка - стояла в саду у своего дома, и в нее целился из ружья мужик (тогда по всей России крестьяне расправлялись с помещиками). Девушка с трепетом прижала руки к груди и с великой верой и надеждой горячо твердила:
- Батюшка, Святитель Христов Николай, помоги, защити.
И что же? Крестьянин бросает ружье в сторону и говорит:
- Сейчас же уходи куда хочешь и на глаза не попадайся.
Девушка забежала домой, взяла кое-что, побежала на станцию и уехала в Москву. Там родные устроили ее на работу.
Прошло несколько лет.
Однажды - звонок в дверь. Соседи открывают - стоит худой, оборванный деревенский мужик, весь трясется. Спрашивает, здесь ли живет
Когда она вышла, этот человек повалился ей в ноги и с плачем стал просить прощения. Она растерялась, не знала, что делать, стала его поднимать, говоря, что не знает его.
-
И опять повалился ей в ноги.
- Вот сколько времени я болел и решил тебя отыскать. Пешком пришел из деревни.
Она ввела его к себе в комнату, успокоила, сказала, что все простила. Накормила его, переодела во все чистое.
Он сказал, что теперь спокойно умрет.
Он сразу ослаб и слег. Она позвала священника. Крестьянин исповедался и причастился. Через несколько дней он мирно отошел ко Господу.
Как же она над ним плакала…
«Куда идешь, девушка?»
Моя знакомая, Елена, сейчас уже старушка, пенсионерка. Вот какой случай был с ней в дни ее молодости, когда она в составе геологической экспедиции обследовала Соловецкие острова. Дело было поздней осенью, и море начало покрываться льдинами. Надеясь на то, что она еще сможет вернуться к своей базе, Е. поехала одна на один из островов для завершения работы, думая вернуться к вечеру.
Возвращаясь вечером, увидела, что льда в море так много, что на лодке не переправиться. Ночью ветер и льдины унесли ее лодочку и на следующий день прибили ее к какому-то незнакомому берегу. Е. была с детства верующая и все время молилась Святителю Николаю о спасении. Она решила идти вдоль берега, надеясь встретить хоть какое-то жилье.
Встретился ей старичок и спросил ее:
- Куда ты идешь, девушка?
- Иду вдоль берега, чтобы найти жилище.
- Вдоль берега не ходи, родная, ты на сотни верст тут никого не найдешь. А видишь вон там горку, пойди, взберись на нее и тогда увидишь, куда тебе дальше идти.
Посмотрела Е. на горку, а затем обернулась к старичку, а его уже перед ней не было. Е. поняла, что сам Святитель Николай указал ей путь, и пошла к горке. С нее она заметила вдалеке дымок и пошла на него. Там нашла хижину рыбака.
Удивился рыбак ее появлению в этом совершенно безлюдном месте, подтвердил, что действительно на сотни километров по берегу она не нашла бы жилища и наверняка погибла от холода и голода. Так спас Святитель Николай неосторожную, но благочестивую девушку.
«Что ты спишь?»
Вот что рассказал одному священнику участник Великой Отечественной войны по имени Николай.
- Мне удалось бежать из немецкого плена. Я пробирался через оккупированную Украину по ночам, а днем где-нибудь прятался. Однажды, пробродив ночь, я заснул под утро во ржи. Вдруг кто-то будит меня. Вижу перед собой старичка в священническом одеянии. Старичок говорит:
- Что ты спишь? Сейчас придут сюда немцы.
Я испугался и спрашиваю:
- Куда же мне бежать?
Священник говорит:
- Вот видишь там кустарник, беги скорее туда.
Я повернулся, чтобы бежать, но тут же спохватился, что не поблагодарил своего спасителя, обернулся… а его уже нет. Понял я, что сам Святитель Николай - мой святой - был моим спасителем.
Изо всех сил я бросился бежать к кустарнику. Перед кустарником, вижу, река течет, но не широкая. Бросился я в воду, выбрался на другой берег и спрятался в кустах. Гляжу из кустов - идут по ржи немцы с собакой. Собака ведет их прямо к тому месту, где я спал. Покружилась она там и повела немцев к реке. Тут я потихоньку по кустам стал уходить все дальше и дальше.
Река скрыла мой след от собаки, и я благополучно избежал погони.
«И ты на это смотришь?»
Моя бабушка рассказывала мне, как Святитель Николай спас нашу семью в военной Москве 1943 года.
Оставшись одна с тремя распухшими от голода детьми, не имея возможности приобрести продовольствие даже по карточкам, она увидела на кухне потемневший от времени образ Святителя Николая. В отчаянии она обратилась к нему: «И ты на это смотришь?»
После этого она выбежала на лестницу, решив больше не возвращаться домой. Не успела она добежать до парадной двери, как увидела на полу две десятирублевые ассигнации. Лежали они крест-накрест. Эти деньги спасли тогда жизнь трех ее малюток, одной из которых была моя мама.
«Святитель Николай, помоги, родненький!»
Мария Петровна поверила в Бога, а особенно в помощь Святителя Николая, после одного случая.
Она собралась к двоюродной сестре в деревню. Раньше у нее не бывала, но в июле дочка с зятем уехали в Крым, оба внука ушли в туристический поход, и, оставшись в квартире одна, Мария Петровна сразу заскучала и решила: «Поеду к своим в деревню». Накупила гостинцев и послала телеграмму, чтобы завтра ее встречали на станции Лужки.
Приехала в Лужки, огляделась, а встречать никто не вышел. Что тут делать?
- Сдай, милаша, свои узелки к нам в камеру хранения, - посоветовала Марии Петровне станционная сторожиха, - а сама иди пряменько вот этой дорогой километров восемь, а то и десять, пока не повстречается тебе березовая роща, а возле нее на бугорочке, отдельно от всех, две сосны. Сворачивай прямо на них и увидишь тропочку, а за ней - гать. Перейдешь гать и снова на тропку выходи; она в лесок приведет. Чуток пройдешь меж берез и прямо на ту деревню, что тебе нужна, и выйдешь.
- А волки у вас есть? - опасливо спросила Мария Петровна.
- Есть, дорогуша, не утаю, есть. Да пока светло, они не тронут, а под вечер, конечно, пошалить могут. Ну, авось проскочишь!
Пошла Мария Петровна. Она была деревенская, но за двадцать лет жизни в городе отвыкла много ходить и быстро устала.
Шла она, шла, не то, что десять, а все пятнадцать километров прошла, а ни двух сосен, ни березовой рощи не видно.
Солнышко за лес закатилось, холодком потянуло. «Хоть бы живой человек повстречался», - думает Мария Петровна. Никого! Жутко стало: а ну как волк выскочит?.. Может, две сосны она уже давно прошла, а может, они еще далеко…
Совсем стемнело… Что делать? Возвращаться? Так до станции только к рассвету доберешься. Вот беда-то!
- Святитель Николай, погляди, что со мной стряслось, помоги, родненький, ведь меня волки на дороге загрызут, - взмолилась Мария Петровна и от страха заплакала. А кругом тишина, ни души, только звездочки на нее с темнеющего неба смотрят… Вдруг где-то сбоку громко застучали колеса.
- Батюшки, да ведь это через гать кто-то едет, - сообразила Мария Петровна и бросилась на стук. Бежит и видит, что справа две сосны стоят - и от них тропочка. Проглядела! А вот и гать. Счастье какое!
А по гати стучит колесами небольшая таратайка, запряженная в одну лошадь. В таратайке старичок сидит, только спина видна и голова - как одуванчик беленький, а вокруг нее - сияние…
- Святитель Николай, да ведь это ты сам! - закричала Мария Петровна и, не разбирая дороги, бросилась догонять таратайку, а она уже в лесок въехала.
Бежит Мария Петровна что есть мочи и только одно кричит:
- Подожди!..
А таратайки уже и не видно. Выскочила Мария Петровна из лесочка - перед ней избы, у крайней старики на бревнах сидят, курят. Она к ним:
- Проезжал сейчас мимо вас дедушка седенький на таратайке?
- Нет, милая, никто не ехал, а мы тут, поди, уже час как сидим.
У Марии Петровны ноги подкосились - села на землю и молчит, только сердце в груди колотится и слезы подступают. Посидела, спросила, где сестрина изба стоит, и тихо пошла к ней.
Спасение матери и младенца
Вдоль всего села, где жила моя бабушка, протекает река Велетьма. Сейчас река стала мелкой и узкой, самые глубокие места детям по колено, а раньше Велетьма была глубокой, полноводной. И берега реки были топкие, болотистые. И надо же было такому случиться - соскользнул с бревна в это болото на глазах матери ее трехлетний сынишка Ванечка и сразу пошел ко дну. Бросилась к нему Елизавета, прыгнула в болото, схватила сына. А сама плавать не умеет. Опомнилась, да поздно. И стали они оба тонуть.
Взмолилась она к Николаю Чудотворцу, прося о спасении душ грешных. И произошло чудо.
Словно волна, большой сильный поток приподнял мать с младенцем над болотом и опустил их на сухое поваленное дерево, перегородившее топкое место, словно мост. Мой дядя Ваня жив до сих пор, ему сейчас за семьдесят.
«Ты не ангел ли Божий?»
Прихожанка нашего храма Екатерина рассказала случай, который с ней произошел в 1991 году. Она из города Солнечногорска. Однажды зимой она прогуливалась по берегу озера Сенеж и решила отдохнуть. Присела на скамейку полюбоваться озером. На этой же скамеечке сидела бабушка, и у них завязался разговор. Разговорились о жизни. Бабушка рассказала, что сын ее не любит, сноха очень обижает, «прохода» ей не дают.
Екатерина - женщина благочестивая, православная, и, естественно, разговор зашел о помощи Божией, о вере, о Православии, о жизни по Закону Божиему. Екатерина сказала, что к Богу надо обратиться и у Него искать помощи, поддержки. Бабушка ответила, что никогда в церковь не ходила и молитв не знает. А Екатерина утром, сама не зная зачем, положила Молитвослов в сумку. Она вспомнила об этом, достала Молитвослов из сумки и подарила бабушке. Старушка на нее удивленно посмотрела: «Ой, а ты, милочка, не исчезнешь сейчас?» «Что с вами?» - спросила Екатерина. «Да ты не Ангел ли Божий?» - испугалась старушка и рассказала, что с ней произошло неделю назад.
В доме создалась такая обстановка, что она почувствовала себя совершенно лишней и решила покончить жизнь самоубийством. Пришла к озеру и присела на скамейку, перед тем как броситься в прорубь. Подсел к ней старичок очень благообразного вида, седой, с вьющимися волосами, с очень добрым лицом, и спрашивает: «Куда это ты собралась? Топиться? Ты не знаешь, насколько там страшно, куда ты собралась! Там в тысячу раз страшнее, чем твоя жизнь сейчас». Помолчал немного и снова спросил: «А почему ты в храм не ходишь, почему не молишься Богу?» Она ответила, что никогда в храм не ходила и молиться ее никто не учил. Старичок спрашивает: «А грехи у тебя есть?» Она отвечает: «Какие у меня грехи? Грехов у меня особых нет». И старичок начал напоминать ей ее грехи, недобрые дела, называл даже те, о которых она забыла, о которых никто не мог знать, кроме нее. Она только и могла, что удивляться и ужасаться. Наконец спросила: «Ну как же я буду молиться, если молитв никаких не знаю?» Старичок ответил: «Приходи сюда через неделю, и будут тебе молитвы. Ходи в церковь и молись». Старушка спросила: «А как вас зовут?», а он ответил: «У вас меня зовут Николаем». В этот момент она отвернулась зачем-то, а когда обернулась - рядом никого не было.
Из книги «Просите и дано будет Вам.
Непридуманные рассказы о чудесной помощи Божией"