У многих врожденная неспособность к тактичности. Поскольку они очень «токсичны» по своей природе.
Сидит девушка рядом.
В наушниках.
И чавкает.
… а у меня нет наушников !
Что делать?
На свете много тех, кто может вас легко предать,
И душу с радостью на мелкие частички разорвёт,
Кто смысл жизни видит в лести и обмане,
И обернувшись злобой, согревает ненависть в себе.
Но редкость тот, кто верен будет аж до самой смерти,
И в трудную минуту собой прикроет от невзгод,
Кто руку помощи протянет с искренней любовью,
И добрым делом от страшных бед убережёт.
На свете много тех, кто мимо вас пройдёт,
И не заметит слёз, наполненных отчаяньем и горем,
Кто не услышит тихий стон израненной души,
И лишь вдогонку камнем с удовольствием швырнёт,
Но редкость тот, на кого без страха можно положиться,
Чья душа невинности полна, а сердце бьётся от любви,
Кто в дождь и лютый холод надеждой согревает,
Чьё лицо солнцем светит, а голос нежнее соловья.
На свете много тех, кто косым окинет взглядом,
И сглазит так, что жизнь надолго потеряет смысл,
Кто злобным словом ужалить больно норовит,
И прикрываясь добротой подбросит зло легко.
Но не смотря на столь печальную картину бытия,
И вопреки губительным желаниям всех тёмных сил,
Жизнь движется вперед, никто не сможет сбить её с пути,
И дай нам силы, Господь, её достойно до конца пройти.
Иногда человек сам себя наказывает, многое позволяя другим только потому, что кто-то убежден, что человек это заслужил.
А убеждения могут исходить от банального-чем больше кого-то не любят, тем большего наказания тот заслуживает.
Деятельным-сложно просить.
воспринимайте всё, как есть
у нас прекрасного так много
нюансов тех не перечесть
на жизнь их хватит, а дорогой
тихонько открывай себя
взамен и ты получишь чудо
не стоит «строить» пусть любя
все разные… на то и люди
Чем больше хороших людей тебе удалось встретить на жизненном пути, тем реальнее вероятность того, что ты тоже хороший человек, потому что для мерзавцев все одинаково равны.
В одном окне их отражались лица,
И разговор был вязким, словно клей.
Один сказал: «Смотри, вон, в небе, птица!»
Другой ответил: «Муха на стекле.»
Один открыл окно и, вдруг, взлетел!
Второй законопатил щели даже.
Один всегда творил всё, что хотел,
Второй -с оглядкой на «что люди скажут».
Один пил с чертом, ангела любил,
Второй продолжил бесполезный род.
Один умрет, как будто бы не жил…
Второй не жил, а, значит, не умрет.
Глупо было бы вернуться в грязную лужу, в которую случайно упал.
Вот и с людьми так же.
&
В одном из спортзалов Харькова наблюдала за пятилетним мальчиком. Пока мама занималась фитнесом, он сидел у основания шведской стенки почти без движения.
Малыш возил по воздуху воображаемый корабль и еле слышно отдавал команды штурману: «Лево руля! Прямо по курсу акулы!». Он был счастлив.
В перерывах между подходами к тренажерам, мама с нескрываемым раздражением дергала сына: «Пойди на велодорожку! Попробуй поприседать с мячиком! Возьми скакалку!»
Малыш кивал, но сидел на месте. Женщина заводилась.
Я вспомнила второй курс факультета психологии. Мы сочиняли «Заповеди воспитателя»:
- усади холерика вырезать ножницами - приготовь зеленку;
- крикни на меланхолика - наживи себе врага;
- заставь сангвиника заполнить прописи - посмотри на его слезы;
- отправь флегматика на «веселые старты» - хоть поржешь.
Темперамент - это навсегда. Малыш не «копается вам назло» - у него просто другой ритм жизни. Мы или принимаем это - или мучаемся. Раздражаемся, злимся, сатанеем.
Моя мама часто вспоминает каким «золотым ребенком» я была: «Дашь тебе шкатулку с пуговицами и полтора часа можно заниматься любыми делами! "
Своих пуговиц я не помню. Но мама уверяет, что я сортировала их по цвету и форме, по структуре и количеству дырочек. Строила пирамидки и выкладывала геометрические фигуры. Я была счастлива.
Когда моей дочери исполнилось два года, я (предвосхищая полуторачасовой отпуск) с удовольствием вручила ей семейную реликвию - символ материнского спокойствия - шкатулку с пуговицами. И что? Содержимое мгновенно полетело на пол. Красиво, с грохотом, по всей квартире. Дочь была счастлива.
Скажу честно, мне было непросто принять этот фейерверк. Но со временем я поняла совершенно очевидную вещь, которая до сих пор помогает нам избегать конфликтов.
У каждого - своя шкатулка с пуговицами!
Люди, как и книги: одни радостные, другие драматические, третьи - чтоб подтереться.
Курилка Брюньон. Глава 4
По мотивам повести Р. Роллана «Кола Брюньон».
«Жив курилка!»
Глава 4.
Обыденность всю жизнь меси, меси…
Какое счастье: через наш Кламси,
Как водопадом свежих новостей,
Проезд двух именитейших гостей!
Мадмуазель де Терм в сопровожденье
Графа де Майбуа. Вот же везенье!
Даже от тени прихвостней Двора
Зажглась вестями наша горькая дыра.
И да простит нас Гёте-просветитель!
(Поэт его устами шепчет, словно обличитель:
«Наружный блеск рассчитан на мгновенья,
А правда переходит в поколенья»).
Тут так: откуда бы ты, дорогой, ни взялся
(Пусть даже врал и, не краснея, задавался),
Раз ты мне что-то новое несёшь,
То для меня достаточно хорош.
Готов тебя я слушать: всё подряд.
Как же приятно, когда люди говорят!
Лишь бы заняться тем, чем все века
Мечтает бесконечных толп река,
Перемывая всем безбожно кости.
Как раз такие ко двору мне гости.
Я сын Пандоры и приоткрывать люблю
Все ящички души. Молю, молю:
И чистые, и грязные,
Красивые и безобразные,
И жирные, и тощие…
Насытить бы мои позывы гончие!
Порыться только б тщательно в сердцах,
Ища, где в них трепещет страх.
Смотреть, что там в глубинах обретается
И заниматься тем, что меня не касается.
Всюду засовывать свой нос,
Разнюхивать и смаковать любой вопрос.
Даже готов отведать плети,
Лишь бы изведать всё на свете.
Мне кажется, мы порой похожи на времена года.
Люди весны - всегда чего-то ждут, они надеются на чудо, верят в лучшее и сказки, их движения порывисты и легки, как ветер, который швыряет в окошко белые лепестки.
Люди лета - с золотистой кожей, им идут большие солнечные очки, белые кеды и сарафаны на бретельках. От них пахнет морем и модными духами, они ложатся спать под утро и верят, что все всегда дается им в руки.
Люди зимы - спокойные и мягкие, вокруг них всегда уютно и пахнет сдобной выпечкой. Они никуда не спешат, зная, что всему свое время. И время это тихое и мягкое, как мерное тиканье настенных часов…
А есть люди осени - они любят дороги, пьют из кружек терпкое прошлое и всматриваются в туман впереди. Они не надеются на чудо, просто знают, что оно рядом, на расстоянии вытянутой руки. Они не ждут, они смакуют на языке каждую дождинку. От них пахнет морем, но холодным и ненадежным. В их домах уютно, и тоже тикают настенные часы, они знают, что всему свое время и это время пройдет. Среди яблок в их пирогах всегда встретится вязкая ягода рябины. Они любят теплые зимние свитера, надетые на летние сарафаны, их движения порывисты и легки, как ветер, который швыряет в окошко пахучие желтые листья…
На самом деле, все мы делимся не на белых и черных, мужчин и женщин или евреев и антисемитов. Мы делимся на отличников и двоечников. И между нами веками длится классовая борьба.
Отличники встают рано, причем далеко не всегда потому, что они - жаворонки. Они встают рано потому, что им надо. Если рано им случайно вставать не надо, они встают поздно. Поздно - это в десять утра. Ну ладно, в одиннадцать. Самый край - в двенадцать, со словами «сколько можно спать». Отличникам вообще свойственно задавать самим себе и окружающим риторические вопросы. Например, «когда, если не сегодня, я буду это делать?», «сколько твоё безделье может продолжаться?» и «неужели ты не понимаешь, что…». «Неужели ты не понимаешь?» - ключевой вопрос отличников. Они не понимают, как можно не понимать.
Двоечники не понимают.
Отличники работают в системах. Им это важно. При этом им важно, чтобы в системе, где они работают, их ценили. Если в системе, где они работают, их не ценят, отличники ищут новую систему. Самая большая награда для отличника - когда система их сначала не ценила, а теперь ценит. Самое страшное наказание - провалиться в глазах системы. Если отличника спросить «кто ты», он честно ответит: «инженер-технолог».
Если спросить «кто ты» двоечника, он ответит «Вася».
Основная причина всех действий отличника - убежденность, что так надо. Надо хорошо учиться, надо получать хорошие оценки за экзамены, надо найти хорошую работу (а как же иначе?), а на этой хорошей работе надо сделать карьеру, потому что карьеру делать надо. Да, еще по той же причине они моют грязную посуду.
Двоечники тоже моют грязную посуду. Когда заканчивается чистая.
Первичное расслоение происходит в школе. Отличника узнать легко, и вовсе не по очкам или по умному лицу. Отличник - это тот, кто Делает Уроки. Каждый день. Приходит домой после школы, переодевается в домашнюю одежду, разогревает обед, обедает - и садится. Иной отличник скор и легок, поэтому садится он на полчаса, и за полчаса у него всё готово. Другой отличник основателен и упорен, поэтому его уроки делаются целый вечер. Есть даже такие, которые ежедневно делают Уроки на Послезавтра - но это особая категория человечества, и речь сейчас не о них.
Сделав уроки, отличник улыбается и потягивается. Если он - Истинный Отличник, он может после этого еще и собрать портфель. Впрочем, это необязательно - я знала одного настоящего отличника, за которого все десять школьных лет портфель собирала мама.
А теперь быстро поднимите руку те, кто регулярно строчил домашнюю математику на подоконнике в туалете напротив кабинета химии на пятом этаже. С вами всё ясно. Вы наверняка еще помните, что на средней величины домашнее задание нужна обычная перемена (десять минут) в пятом классе, и большая (двадцать) - в восьмом. Что? Не «строчил», а «сдувал»? Сами вы «сдувал». Чтобы спокойно списать задание по любому предмету, не нужна никакая перемена. Нужна последняя парта и урок биологии. Можно литературы.
Но сдувание - это детский сад. Высший пилотаж двоечника - сделать домашнее задание самому, причем на том самом уроке, на который он задан. Желательно сидя не на последней, а на первой парте. Сделать блестяще, с выдумкой, с переподвыподвертом и, сделав, немедленно вызваться отвечать. Ответить так, что преподаватель заплачет от восторга, получить законную пятерку с бантиком и, сев на место, углубиться наконец в чтение второго тома сочинения Освальда Шпенглера «Закат Европы». Ради которого и нужно было ответить добровольно, чтоб потом не дергали. На такое способен только истинный, глубинный, не побоюсь этого слова, духовный двоечник. Которому в общем-то все равно, чем заниматься, лишь бы было интересно и не дергали. К сожалению, сочетание «интересно» и «не дергали» в школе (да и в жизни) бывает редко, поэтому ради своего смысла жизни двоечнику приходится трудиться куда упорней, чем отличнику. Если он, конечно, достаточно трудолюбив, чтобы это делать.
Оценки не говорят нам ни о чем. На доске «Гордость школы» висят вперемешку, как портреты отличников, так и портреты двоечников. У последних ничуть не меньше высоких оценок, похвальных грамот и побед на физико-математических олимпиадах, а среди первых есть масса хмурых середнячков. Дело не в баллах, дело в подходе.
Отличник на любое
- Зачем?
отвечает
- Надо!
Двоечник на любое - Надо!
отвечает
- Зачем?
По окончании школы отличники и двоечники выкатываются в большую жизнь. Отличникам там легко, слово «надо» ведёт их за собой. Двоечникам сложнее: им приходится изо всех сил думать, как бы выкрутиться так, чтобы ничем не поступиться. Поступаться двоечники не любят. Это, пожалуй, второе существенное различие между двумя классами: отличник твёрдо знает, чем нужно и должно поступиться, дабы достичь того, чего Надо достичь. Двоечник абсолютно уверен, что поступаться не имеет смысла ничем, поэтому поступается он только тем, что ему неважно. Ему многое неважно. Собственно, ему по-прежнему важно исключительно чтобы было интересно и особо не дёргали. В слове «особо» проявляется последняя уступка, которую двоечник делает обществу.
Отличник работает как плуг: равномерно пашет, оставляя за собой глубокую борозду.
Двоечник работает как взрыв. Пусто, пусто, пусто, покер.
И отличники, и двоечники бывают талантливыми. И двоечники, и отличники бывают блестящими. Из блестящих отличников получаются миллионеры и президенты корпораций, а из блестящих двоечников - писатели-поэты, программисты-инженеры и прочая творческая соль земли, не отягощенная излишней социализацией.
Из нормальных, способных отличников выходят хорошие специалисты с приличной зарплатой. Из нормальных способных двоечников получаются люди свободных профессий, работающие на себя и получающие то штуку в день, то фигу в месяц. К тому же, при любой системе исправно кормится довольно большое количество двоечников, которые время от времени подают более или менее гениальные идеи, за что им сквозь зубы прощают постоянные опоздания, отпуска в самый неподходящий момент и непрерывные кончины любимых родственников во все остальное время.
Из неудачных отличников всё равно получаются неплохие специалисты с нормальной зарплатой - просто потому, что абсолютно неудачных отличников не бывает. Отличники так устроены: они не в состоянии работать плохо. А вот что получается из неудачных двоечников, не знает никто. Потому что кто же из гордых двоечников сознается даже себе самому в том, что именно он - неудачный?
Два класса, как и положено, испытывают друг к другу классовую ненависть. Отличники считают двоечников везучими бездельниками, получающими дары от жизни за красивые глаза. Если при этом конкретный двоечник хотя бы неудачлив в той сфере, которая кажется отличнику наиболее важной (скажем, у него постоянно нет денег, потому что он не готов работать в системе, или он лишен личной жизни, потому что кто ж пойдет за такое счастье), отличники готовы отнестись к нему снисходительно. Но если двоечник живет, как считает нужным, работает, как ему нравится, имеет за это много денег и счастливо влюблён - любой отличник при виде него испытает законное возмущение. Лучше всего двоечнику быть пьяницей, тогда отличники будут его любить. Потому что сами они, разумеется, никогда.
Двоечники, со своей стороны, убеждены, что отличники - примитивные зануды, не умеющие вставать не по будильнику и жить не по указке. Смягчить их отношение может, допустим, явное отвращение отличника к собственной работе. Или небольшая клиническая депрессия, а еще лучше - нервный срыв. Или хотя бы осознание отличником бедности своей серенькой дорожки перед вершинами горного пути свободного двоечника. Если же отличник занят важным и интересным делом, получает большие деньги, здоров и хоть убей не понимает, чем его жизнь хуже жизни горного орла - двоечники будут его презирать. Это презрение сродни тому, которым обливает веснушчатый пацан с дыркой на штанах и пальцами в чернилах аккуратного мальчика с челочкой и носовым платком.
Зато тот, с веснушками, может бегать по лужам и пинать консервные банки. Зато этого, с челочкой, постоянно ставят ему в пример. В глубине души оба класса смутно завидуют друг другу - потому что та, вторая сторона, умеет то, чего не умеет эта.
Отличница точно знает, что в доме должна быть еда, в холодильнике - продукты, а полы в квартире надо мыть хотя бы раз в неделю. Двоечница считает, что между мужчиной и женщиной должно быть равноправие. Равноправие выражается в том, что она выходит за него замуж, а он делает за неё всё остальное.
Отличница заводит детей, потому что она женщина, воспитывает их - потому, что она мать, и помогает родителям, потому что она дочь.
Двоечница заводит детей, потому что интересно, какие у них будут рожи, не воспитывает их вообще, потому что и так сойдет, и помогает родителям, потому что иначе они не отстанут.
Отличница никогда не пустит своего мужа на работу в грязной рубашке.
Двоечница не считает нужным проверять, надел ли он рубашку вообще.
Отличница скорее покончит с собой, чем подаст семье на ужин сосиски.
Двоечница скорее умрет от старости, чем задумается об ужине.
Да, а еще отличницы умеют гладить. Бельё. Утюгом.
Двоечницы, как правило, считают, что «чистое» означает «красивое», а гладят чаще всего голую кожу. Рукой. Впрочем, это отличницы тоже умеют - когда находят время, свободное от дел.
А зато отличница следит за модой, за фигурой, за лишним весом и за репутацией семьи.
А зато двоечница не знает, что слово «оргазмы» существует в единственном числе.
Логично было бы предположить, что межклассовых браков не бывает, но это не так. Двоечники часто любят отличниц - потому как порядок в доме и без вопросов ясно, кто у нас в паре, ах, творческая личность. Отличники порой влюбляются в двоечниц - потому что стирать носки невелико искусство, а вот настолько искренне улыбаться, спрашивая «милый, что у нас на завтрак?», умеет далеко не всякий.
Создаются, безусловно, и идеальные пары. Двое отличников, живущие вместе, могут достичь невиданных карьерных высот, заработать миллионы, выстроить огромный дом и вырастить кучу румяных детей. А влюбленные двоечники способны изобрести вечный двигатель, соорудить из него ероплан и улететь куда-нибудь к такой-то матери и всеобщему удовлетворению.
Но двоим отличникам при этом часто невыносимо скучно друг с другом.
А пара двоечников зарастёт грязью по уши и умрёт от голода, потому что ни один из них не согласится встать пораньше, чтобы пойти и получить на вечный двигатель патент. Точнее, один согласится, но проспит. А второй пообещает его разбудить, но забудет.
Вы считаете, я преувеличиваю?
Ну да. Я и сама так считаю.
Но попробуйте вспомнить, в котором часу вы сегодня вставали. И кто при этом лежал с вами рядом. И что он делал. И что вы о нем подумали.
И почему вы ему этого не сказали.
Вот вы там хотите, чтобы все люди жили одинаково… Два полена и то сгорают неодинаково, а вы хотите, чтоб люди прожили одинаково!