Собирание предметов искусства - одно из самых опасных увлечений. Оно связано с
миллионами долларов, кражами-взломами и даже убийствами. А имена частных
коллекционеров то и дело звучат в связи с подделками, спекуляциями и нарушением
законов. Всю правду о частном коллекционировании корреспонденту «Родной газеты»
Татьяне БАСОВОЙ рассказал Михаил ПЕРЧЕНКО, владелец лучшей в России коллекции
классического западноевропейского искусства, директор Московского аукционного
дома.
- Прежде всего надо разграничить понятия «собрание» и «коллекция». Грань тонкая,
но она существует. Собирать можно все что угодно, хоть утюги, хоть пряники, но
коллекция - это строго отобранные по теме вещи высочайшего художественного
уровня и качества. Коллекционер должен уметь отказываться даже от самых дорогих
его сердцу вещей в пользу лучших. Я, скажем, не могу приобрести картины, которые
выставлены в мюнхенской Пинакотеке, но у меня есть вещи, которые могли бы там
висеть.
- Это самое интересное: что у вас есть?
- Извините, тайна. Могу сказать, что одно из полотен происходит из дома герцога
Феррарского. За несколько веков оно прошло через много рук, пока не досталось
мне.
- Где вы покупаете картины?
- В России я вообще ничего не покупаю. У меня есть доступ к ста настоящим
знатокам в мире, я знаю места, где очень хорошие вещи можно приобрести по вполне
доступной цене. И - подлинные. Что до аукционов, то мне бывает смешно, когда
новый русский с гордостью рассказывает, что купил картину на Сотби или Кристи.
Ведь знаменитые аукционы работают в основном для дилеров, торговцев
произведениями искусства. А эти прожженные дельцы такого «новорусского»
покупателя держат за лоха и ничего хорошего купить ему просто не позволят!
- Случалось, что вам подсовывали подделки?
- Поначалу - да. Были якобы «голландцы» немецкого происхождения - в XIX веке в
Германии работали художники, которые писали на старых фламандских досках и
специально «под голландцев». Сейчас меня практически невозможно обмануть. А
вообще, подделок очень много. Процентов 85 продаваемого русского искусства -
подделки. Пользуясь всплеском моды на отечественных живописцев, целые бригады
весьма квалифицированных мастеров успешно работают, легко продавая новоделы
нуворишам.
- Тогда насколько можно доверять заключениям экспертов, которые прилагаются к
произведениям искусства в галереях и антикварных магазинах?
- Мое мнение: доверять нельзя никому. Только себе. Хотя я доверяю еще двум людям
- Владимиру Садкову и Патрису Новбари.
- А вообще коллекционирование - хобби или профессия?
- Безусловно, профессия. Причем элитная. На искусствоведа можно выучиться, но
знатока - никогда. Нужно иметь врожденный «абсолютный глаз», если говорить по
аналогии с абсолютным слухом.
- Когда вы поняли, что эта профессия - ваша?
- Мне было лет десять, я по желанию мамы готовился стать скрипачом. Путь в
музыкальную школу лежал мимо антикварного магазина. Меня словно магнитом тянуло
к витрине… Потом судьба свела меня с удивительными людьми, коллекционерами от
Бога - Шустером, Варшавским, Вишневским. Не подозревая еще во мне конкурента,
они учили меня смотреть и видеть. Свою первую вещь я купил в 17 лет, с первой
зарплаты. Это была фарфоровая чашка с изображением Александра Первого и его жены,
подаренная придворными к серебряной свадьбе. Стоила она 15 рублей. Потом ее на
что-то выменял. Я ведь сначала собирал русское искусство, русскую мебель из
карельской березы. Потом все это продал.
- Чтобы стать коллекционером, необходимо быть богатым человеком?
- Конечно нет! Надо просто жить искусством, своей коллекцией. Настоящий
коллекционер тот, кто умеет буквально на помойке, среди хлама находить шедевры,
может разглядеть среди рухляди подлинные раритеты. Пример - Феликс Евгеньевич
Вишневский. Он на себя не тратил ни копейки. Помню, идя в гости, мы ему сахар
несли. Всю жизнь он ходил в одном и том же потертом костюмчике, а в потрепанном
портфеле у него лежали 30 тысяч рублей - огромные деньги в 1970 году. Легенды
складывали, как он приходил в антикварный магазин, высматривал какую-нибудь
картину, доставал грязный носовой платок, протирал ее, рассматривал, нюхал, а
потом оказывалось, что неприглядный, со многими записями холст, купленный по
дешевке, - творение Рокотова или Тропинина. У него было фантастическое чутье на
шедевры! Таких, как он, немного, но только таким и может быть настоящий
коллекционер - «больным», сдвинутым на искусстве. Такие «шизики» спасали
непризнанных гениев от голода, а их картины - от уничтожения, собирали по
барахолкам и чердакам уникальные полотна, открывали целые направления в
искусстве, в буквальном смысле выхватывали из революционных костров иконы и «чуждые»
картины, страдали из-за своей страсти, но именно им мы обязаны сохранением целых
пластов культурного наследия. Сам Вишневский в сталинские времена дважды попадал
на Лубянку, его высылали, сажали, а коллекции, несмотря на государственную
охранную грамоту, конфисковывали. Да и позже, примерно раз в шесть-восемь лет,
Вишневского вызывали «в органы» и «предлагали» передать коллекцию государству.
Так его коллекции стали ядром собраний музеев в Иркутске, Донецке, Саратове,
Якутске. В Москве на основе коллекции Вишневского открыли музей Тропинина и
московских художников его времени. Отдав очередное собрание в 100−200 картин, он
начинал все сначала, потому что жить без этого не мог.
- А вам приходилось что-то случайно найти, купить шедевр за копейки?
- Очень дешево купить хорошую вещь - да, но не более, хотя и слышу истории, как
кто-то, например, недавно купил в Англии за 10 фунтов картину Коровина. Я вообще
за всю жизнь без долгов едва ли месяц жил. Но постепенно коллекция начинает сама
себя содержать - накапливается «обменный фонд», что-то продаешь, что-то
покупаешь.
- Можете назвать цену какой-нибудь российской коллекции?
- Нет! И не только по соображениям этики - цены постоянно меняются. Простой
пример. Два года назад моему приятелю, коллекционеру западной живописи,
предложили картину Хендрика Аверкампа, нидерландского мастера начала XVII века,
за два миллиона долларов. Он отказался, а сейчас купил ее за восемь. Объяснил
мне: «Это последняя качественная картина Аверкампа, оставшаяся в свободной
продаже».
Серия громких ограблений в конце ХХ века и действия налоговой полиции заставляют
обладателей сокровищ держаться в тени, а то и вовсе уходить в подполье. Поэтому
имена собирателей назвать трудно.
Среди тех, кто не боится «публиковать» свои сокровища, президент Альфа-банка
Петр АВЕН. По словам специалистов, он обладает коллекцией живописи мастеров
Серебряного века поистине музейного уровня.
Широко известна коллекция яиц Фаберже, недавно приобретенная промышленником
Виктором ВЕКСЕЛЬБЕРГОМ у Малькольма Форбса за 90 миллионов долларов. В
антиквариат сегодня охотно вкладывают деньги и не стесняются объявлять об этом
во всеуслышание. Бизнесмен Владимир ЛОГВИНЕНКО, например, не скрывает, что
заплатил за скандально известную картину Рубенса «Тарквиний и Лукреция» почти 90
млн. долларов, а за его же полотно «Союз Земли и Воды» - 20 млн. долларов.
Солидную коллекцию картин русского авангарда приобрел владелец сети магазинов «Арбат-Престиж»
Владимир НЕКРАСОВ. К ним он добавил значительное количество живописных полотен
советского и постсоветского периода. Среди последних пополнений - огромная
картина Татьяны Назаренко «Пугачев», демонстрирующаяся сейчас в Третьяковке. На
сегодняшний день у него более 7000 полотен, которые он намерен разместить в
собственном музее.
Ценную коллекцию иконописи ХV-ХХ веков собрали искусствоведы для бизнесмена
Виктора Бондаренко. В числе его досок такие раритеты, как «Чудо Георгия о змие»,
написанная мастером новгородской школы в конце ХV века. Уникальность ее в том,
что конь под Георгием Победоносцем не белый, как обычно, а черный. Тем не менее
считается, что коллекция Бондаренко лишь третья по значимости среди частных
коллекций икон в России. Вторая принадлежит Владимиру Логвиненко, а владелец
первой просил не называть его имени, но поведал, что свои 40 икон высочайшего
уровня мастерства и сохранности собирал на протяжении 35 лет.
К другому типу - коллекционеров-подвижников - принадлежат известный
правозащитник Сергей ГРИГОРЬЯНЦ и искусствовед Валерий ДУДАКОВ, который
руководит Московским клубом коллекционеров изобразительного искусства. В свое
время Дудаков вместе с Раисой Горбачевой устраивал первые выставки частных
коллекций в Российском фонде культуры.
Лингвист Юрий НОСОВ имеет коллекцию живописи ленинградских художников 1920 - 1940
годов. В годы, когда не то что холсты - люди исчезали без следа, он спас картины,
а позже ввел в научный обиход такое понятие, как ленинградская школа живописи
первой трети ХХ века.
В советское время уникальную коллекцию русского авангарда собрал известнейший
коллекционер Георгий Дионисович КОСТАКИ. А уезжая на жительство в Грецию,
большую часть коллекции подарил Третьяковке.
В канун Нового 2005 года, московский коллекционер Борис ОДИНЦОВ, более 70 лет
собирающий русскую живопись, пережил потрясение: у него украли шесть картин,
среди которых были произведения Константина Коровина и Елизаветы Бем. А под
Старый Новый год они вернулись на место. Начальник федеральной службы «Росохранкультура»
Виктор ПЕТРАКОВ рассказал корреспонденту «Родной газеты»:
- Узнав о хищении, мы моментально связались со всеми, кому, по нашим
предположениям, воры могут предложить картины из одинцовской коллекции, и
действительно нашли и картины и воров.
- И часто грабят коллекционеров?
- Ну, раз десять в год примерно.
- Вам все равно, чьи ценности охранять - музеев или частных лиц?
- Ирония напрасна - наша служба коллекционеров любит и ценит. Они, к сожалению,
у нас бесхозные. Государство ими не занимается, а без них культура бы обеднела.
Сильны еще представления советских времен: мол, подозрительные личности,
спекулянты, чего им помогать - отобрать все ценности в музеи. Коллекционерам мы
обязаны куда больше, чем хотим признаться. Важно, чтобы на антикварном рынке
появлялось больше произведений искусства, чтобы их привозили в Россию. Для этого
необходимо юридическое обеспечение. Вот в феврале прошлого года приняли закон,
по которому можно беспошлинно ввозить антиквариат. Закон предусматривает
возможность включения частных коллекций в негосударственную часть музейного
фонда России, но идут на это немногие. Наш коллекционер запуган, он не спешит «засвечиваться»,
от греха, мол, подальше.
- А вообще коллекционирование - хобби или профессия?
- Безусловно, профессия. Причем элитная.
На искусствоведа можно выучиться, на знатока - никогда.
Нужно иметь врожденный «абсолютный глаз», если говорить по аналогии с абсолютным
слухом.
Нельзя любить своего ближнего, не жертвуя ему от труда своего.
Ф.М. Достоевский
Михаил Захарович Третьяков, отец братьев Третьяковых, основателей Третьяковской галереи, происходил из небогатого купеческого рода. В своем духовном завещании незадолго до смерти он написал: «Так как образ торговли моей сыновьям моим известен, то я надеюсь, что они будут следовать всем моим правилам, которые я старался внушать им». Его сыновья старший Павел (1832−1898) и младший Сергей (1834−1892) продолжили дело отца. От разнообразной торговли в лавках (полотном, хлебом, дровами) в Старом Гостином дворе они очень скоро перешли к серьезному предпринимательству.
С 1860 г. Третьяковы владели магазином, который находился в Москве в Китайгородском квартале напротив Биржи на улице Ильинке - «широкой блестящей улице капиталистов и банкиров», где торговали как русским, так и иностранным товаром, в основном тканями. С середины 1860-х гг. им принадлежала Ново-Костромская льняная мануфактура. А к концу ХIХ века они занимали одно из первых мест в России среди мануфактурщиков. Третьяковы владели доходными домами в Москве и в Костроме и большими земельными участками в Костромской губернии. Их состояние добывалось трудом, и легким его не назовешь. Тем не менее, они вошли в число самых крупных жертвователей по Москве и по России.
Павел и Сергей Третьяковы, как многие представители третьего сословия, были активно вовлечены в благотворительную деятельность. Богатство подразумевало ответственность и требовало отчета. «Растлевающую силу» денег направляли на благие дела. Со временем благотворительность делается сословной добровольной обязанностью, особенностью торгово-промышленной среды, важной приметой времени. П.М.Третьяков с 1863 г. становится попечителем при «заведении для глухонемых детей» (впоследствии Арнольдовское училище). Суммы денежных пожертвований П.М.Третьякова росли год от года, порой они перекрывали затраты на покупку картин. Среди «нерегулярных» и разнообразных пожертвований хочется назвать: финансовую помощь в исследовательской экспедиции Н.Н.Миклухо-Маклая в Южных морях в 1876 - 1877 гг., материальную поддержку в 1880-е гг. строительства храма Воскресения в Токио (Япония) и многое другое.
Крупные пожертвования редко делались при жизни жертвователя, как правило, они совершались по духовному завещанию. Братья Третьяковы были ознакомлены с завещаниями друг друга. Вопрос о слиянии коллекций и передачи ее в дар городу Москве был решен задолго до непосредственной передачи. Внезапная смерть младшего брата Сергея ускорила объединение коллекций братьев Третьяковых и переход галереи в собственность города в 1892 г. В этом смысле прижизненный дар Павла Михайловича Третьякова - редкое исключение. Он стал попечителем Московской Городской художественной галереи братьев Павла и Сергея Третьяковых, продолжая расширять собрание вплоть до последних дней своей жизни. На момент смерти П.М.Третьякова коллекция Павла и Сергея Третьяковых по каталогу 1898 г. насчитывала более 3300 произведений.
Союз Павла и Сергея Третьяковых с полным правом можно назвать идеальным, подобное происходит в истории крайне редко. «Не часто бывает, чтобы имена двух братьев являлись так тесно друг с другом связанными. При жизни их объединяла подлинная родственная любовь и дружба. В вечности они живут как создатели галереи имени Павла и Сергея Третьяковых», - писал историк московского купечества П.А.Бурышкин. Братья Третьяковы были безупречными деловыми партнерами, их связывало не только общее дело (в ОР ГТГ хранится около 200 писем Сергея к Павлу), близость интересов, они сумели сохранить уважение и доверие друг к другу до конца своих дней. Когда звучало имя одного из братьев, незримо присутствовал другой. Пройдя по жизни вместе, как говорится «рука об руку», каждый из них оставил свой след в истории русской художественной культуры и истории своего родного города.
С.М.Третьяков активнее, нежели его старший брат, входил в общественно-политическую жизнь города, вращался в правительственных кругах, участвовал как гласный Московской городской думы во многих законопроектах, был московским городским головою
Павел Михайлович в отличие от младшего брата Сергея Михайловича сознательно посвятил себя созданию музея русского искусства. Расширяющееся собрание постоянно требовало увеличения экспозиционных площадей: к жилому дому пристраивались залы, а дом превращался в галерею; с 1874 г. галерея открыта для широкого круга знакомых, с 1881 г. - для посещения публики. Примечательно, что до начала 1880-х Павел Третьяков был для широкой аудитории известен как «брат нашего московского городского головы»,
Первые покупки молодой Павел Третьяков совершил в 1850-х гг. на Сухаревском рынке, сначала проявив интерес к старинным гравюрам, книгам, небольшим голландским жанровым картинам. Вскоре он приобрел девять произведений малоизвестных западных художников. «Первые две-три ошибки в столь трудном деле как определение подлинности старых картин, навсегда отвернули его от собирательства старых мастеров, - писал И.С.Остроухов после смерти собирателя - „Самая подлинная для меня картина та, которая лично куплена у художника“, - говаривал покойный».
В годы формирования личности Третьякова оказываются тесными связи московского купечества и славянофилов. Москва начиная с 1850-х гг. становится средоточием движения за возрождение национальной культуры, хранительницей традиций, являя собой пример русской самобытности. В то же время Москва - столица русского купечества, осваивающая новые сферы жизни: экономику, торговлю, просвещение, строительство, благотворительность, в том числе и внедряющая достижения европейской культуры. Эти два важнейших вектора развития, к счастью, не стали взаимоисключающими, но, напротив, дополняющими друг друга. «Профессорско-купеческая» коалиция - характерная примета московской жизни 1850-х гг. - впоследствии превратилась в явление всероссийского масштаба, определившее своеобразие отечественной культуры второй половины XIX - начала XX века. Если в 1850-е гг. И.Ф.Мамонтов (отец Саввы Мамонтова) тесно связан с лидерами славянофильства - С.Т.Аксаковым, Ф.В.Чижовым, М.П.Погодиным, с «экономическим славянофилом» В.А.Кокоревым, то спустя два-три десятилетия в следующем поколении ставшие крупнейшими купеческими семьями Мамонтовы, Морозовы, Рябушинские продолжили линию возрождения национальной традиции. Следует отметить при этом, в последнее время в исторической науке наметилось преодоление антитезы «западничество - славянофильство». Напротив, их совместные усилия - ныне полагают исследователи - определили своеобразие национальной русской культуры и русской мысли в европейском ряду.
В русле этих процессов - рождение замысла Третьякова о создании музея отечественного искусства. Конечно, Третьяков не был первым на этом поприще. Начальными собраниями, посвященными русскому искусству, стали собрание П.П.Свиньина, просуществовавшее недолго, и собрание статского советника Ф.И.Прянишникова, проданное владельцем государству и составившее основу Московского Румянцевского музея. Знакомство Третьякова в 1854 г. в Петербурге с коллекцией последнего обычно рассматривается как один из важных импульсов на пути создания галереи.
Собирание необычных вещей может стать захватывающим хобби. Армия любителей почтовых марок насчитывает несколько миллионов человек. Эти люди общаются, обмениваются, отыскивают необычные предметы своего увлечения.
Неудивительно, что стоимость самых редких маленьких кусочков бумаги может достигать нескольких миллионов долларов. Эти марки являются мечтой любого филателиста, за ними охотятся преступники. Владельцы же прилагают все усилия, чтобы сохранить свое сокровище.
Примечательно, но самыми дорогими марками в мире являются те, которые были выпущены с браком. Этот или изделия с типографской ошибкой или же те, в которых картинка располагается вверх ногами по отношению к остальному тексту. Эти марки поступали в продажу лишь первым тиражом.
Затем кто-нибудь быстро выявлял ошибку, макет переделывали. Дальнейший тираж марок выпускался уже в нормальном и неинтересном для коллекционеров виде. Сегодня сохранились лишь единицы таких бракованных марок, вот почему они стоят сумасшедших денег. О самых дорогих марках мы и расскажем ниже.
Z Grill. Эту марку прозвали «Святой Грааль», такая форма у ее защитного знака. Ее последним владельцем стал коллекционер из США Билл Гросс. Он с самого детства задался целью собрать полную коллекцию всех почтовых марок, выпущенных в его стране в XIX веке. Собрание было полной, не хватало лишь одной - голубой марки ценой в 1 цент с изображением президента Франклина. В мире осталась всего две известных таких марки. Одна из них с 1920 года хранится в публичной библиотеке Нью-Йорка. А в 1998 года другая была выставлена на торги. Гросс не смог ее купить, «Святой Грааль» достался другому филателисту по имени Дональд Сандмен. Гросс стал обхаживать того, упрашивая продать ему раритет. Однако Сандмен согласился обменять Z Grill на другую редкость - блок из четырех марок под названием «Дженни». Тогда Гросс бросился к обладателям этих марок, упрашивая продать их ему. В октябре 2005 года сделка состоялась, за Дженни было заплачено почти три миллиона долларов. Это самая большая цена, уплаченная на аукционе за марки. Тут же Гросс обменял свою покупку на желанный Грааль. В итоге у Билла Гросса сложилась полная коллекция почтовых марок, выпущенных в Америке в позапрошлом веке.
Перевернутая Дженни. Когда печатали эту марку с изображением самолета, была допущена досадная ошибка. Летательный аппарат «Кертис-Дженни» был изображен вверх ногами. Печатники получили наказание, но это сослужило набору марок хорошую службу. За прошедшие с момента выпуска почти 90 лет блок сильно подорожал. Изначально бракованные соединенные 4 марки стоили всего 24 цента в отделениях почты США. В 1954 году за Дженни давали уже 18 тысяч долларов, а последняя цена составляет уже 3 миллиона долларов. Самолет изображен на марке неслучайно. В 1910 году в США решено было начать перевозить почту по воздуху. В 1918 были открыты регулярные авиарейсы между Нью-Йорком, Филадельфией и Вашингтоном. Установленный тариф в 24 цента значительно превышал стандартный трехцентовый. Поэтому для этого тарифа и было решено выпустить новую марку. Она разрабатывалась в большой спешке. Так как печать совершалась в двух цветах, то каждый лист пропускался дважды через станок. Это и обусловило появление ошибки. Коллекционеры быстро поняли, что такая процедура чревата появлением необычных марок в продаже и стали охотиться за ними.
Тифлисская уника. Эта самая редкая и дорогая российская марка. Она была выпущена для городской почты Тифлиса еще в 1857 году. Марка стоила 6 копеек. Этот квадратный кусочек бумаги несет на себе герб Тифлиса, над которым с опущенными крыльями расположился двуглавый орел. Марка была в обороте всего около 10 лет и была вытеснена общероссийскими конвертами и марками. В 1880-х годах филателисты узнали о том, что в Тифлисе существовала местная почта со своими марками. Однако долгое время существование уники было скрыто от любопытных глаз. К началу Первой мировой войны было найдено всего три таких марки. Их владельцем стал Агафон Фаберже, затем уники часто меняли своих владельцев в ходе аукционов. Сегодня известно уже пять таких марок. Последняя из них была оценена в 700 тысяч долларов, сделка прошла в 2008 году. Сегодня специалисты все еще спорят о подлинности Тифлисской уники, но это не мешает коллекционерам охотиться за ней, выкладывая большие деньги. Уника не по карману большинству любителей. Можно не сомневаться, что марка будет только дорожать.
Розовый и Голубой Маврикий. Эти марки были выпущены еще в 1847 году, став настоящими раритетами. Номинал красного цвета - 1 пенни, а синий стоит вдвое дороже. Марки были выпущены на острове Маврикий согласно приказу губернатора. Он заявил, что каждое письмо или почтовое отправление должно быть снабжено марками согласно тарифу перевозки. Из Англии марок не завозилось, вот и было решено сделать их самостоятельно. Ценность Маврикиев в том, что в первом выпуске содержалась ошибка. Было написано «Почтовое отделение» вместо «Почтовый сбор оплачен». К тому же это первая британская марка, выпущенная за пределами метрополии. Филателисты узнали о марке случайно. Одна вдова-француженка как-то разбирала бумаги своего мужа-торговца. Она обнаружила письмо с острова Маврикий с наклеенными неизвестными марками. Сама она к тому времени коллекционировала их, но неизвестная новинка заинтересовала ее. Об открытии узнал Жан-Батист Моэнс, известный коллекционер и создатель первого каталога марок. Он слышал о Маврикиях, но никогда их не видел. Филателист быстро перекупил у вдовы марку и начал изучать ее историю. Оказалась, что Маврикии использовались главным образом самим губернатором для рассылки приглашений на свои балы, совсем как в Лондоне. Любопытная история и ограниченный тираж привлек к Маврикию внимание филателистов со всего мира. Однако приобрести марки было довольно сложно. Сегодня известно всего о 23 таких марках. Даже английский король Георг V, являвшийся страстным филателистом, долгое время не мог приобрести голубую марку. Монарх был вынужден сбежать из дворца и инкогнито лично купить Маврикия на одном из аукционов. Если бы на торгах стало известно об участии короля, то цена взлетела бы до небес. Сегодня эта голубая марка выставлена на обозрение под пуленепробиваемым стеклом в одном из дворцов.
Конверт с голубым и розовым Маврикием. Маврикии расположены на самом дорогом конверте в мире. Голубая и красная марка были наклеены на нем. А нашел этот раритет какой-то отставной полковник, копаясь в барахле на рынке Калькутты. Эта ценная находка сменила впоследствии множество хозяев, а сейчас она находится во владении одного японского коллекционера. Уникальный конверт часто демонстрируется на выставках, побывав даже в Москве. Последний раз его продали на аукционе за 2,5 миллиона долларов в 2008 году в Вене. Любопытно, но на самом Маврикии до недавнего времени вообще не было знаменитых марок. Помогли местные банкиры. Они выкупили за 2 миллиона долларов голубую и красную марки и сделали для них специальный маленький музей.
Желтый трескиллинг. Эта марка считается сегодня самой дорогой в мире. Купить ее можно только на секретном аукционе для «своих». Хотя выставленная в последний раз цена и составляла 4,6 миллиона долларов, марку выкупили «всего» за 2,3 миллиона. Марка появилась в Швеции в 1850 году. Особая ее ценность в том, что при печати была допущена ошибка. В 1855 году Швеция выпустила свои первые почтовые марки. На них был изображен малый герб страны, было создано 5 номиналов. Каждому из них полагался свой цвет. В 1885 году один подросток обнаружил, что марка в 3 скиллинга на конверте оказалась желтого, а не зеленого, как положено, цвета. Мальчик продал интересную находку всего за 7 крон (полдоллара), а уже через 9 лет марка была продана коллекционерам за 3000 долларов. Уникальность марки не только в том, что были перепутаны цвета для нее. Это вообще единственная оставшаяся марка из того выпуска, она уже погашена. В течении XX века трескиллинг неоднократно менял владельца. В 2010 году ее приобрела целая группа неизвестных за 2,3 миллиона долларов. Страховка марки составляет целых 15 миллионов.
Британская Гвиана. Эту марку выпустили ограниченным тиражом в 1856 году в Британской Гвиане. Ее номинал был всего один цент. Выглядит она как восьмиугольник, который получился за счет обрезанных углов. Лицевая сторона красная, на которой черным цветом изображена трехмачтовая шхуна. Марка в 1 цент предназначалась для использования на газетах. Выпуск стал случайностью. На острове ждали партию марок из Великобритании, но когда та не пришла, срочно было решено напечатать собственную серию. На сегодняшний коллекционерам день известна лишь одна такая марка. Несмотря на ее грязный вид и жирный оттиск штемпеля она все равно считается бесценной. И в данном случае марку нашел подросток. Он не нашел такого образца в каталоге марок и продал знакомому филателисту за копейки. Тот быстро понял, какое сокровище попало ему в руки. В 1922 году Гвиана стоит уже 36 тысяч долларов. Последняя уплаченная за нее цена - миллион долларов. Считается, что марка хранится в банковском сейфе, ожидая выхода на свободу своего владельца.
Черный пенни. Славу этой марке принес тот факт, что она стала первой в мире. Ее номинал всего 1 пенни. На марке изображена английская королева Виктория. Фон картинки черный, что и дало название марке. Черный пенни появился в продаже в 1840 году. Тираж был огромный. Всего было напечатано около 68 миллионов таких марок, до наших дней сохранилось значительно много из них. Хотя эта марка редкой никак не является, ее стоимость обуславливается тем, что это просто первая марка. Если гашеный «Черный пенни» можно приобрести от 10 до 200 долларов, то непогашенная марка стоит уж десятки тысяч.
Баденская цветная ошибка. В 1851 году в Великом герцогстве Баден была выпущена серия марок. На сине-зеленой бумаге был изображен круг с цифрой номинала. Тогда было выпущено сразу четыре различных марки. Однако когда печатался номинал в 9 крейцеров, вместо розовой бумаги использовали один из листов сине-зеленой, который предназначался для 6 крейцеров. Скорее всего это было сделано просто по невнимательности. Ошибку обнаружили спустя 44 года. Сегодня осталось три погашенных марки и одна чистая. Она то и была продана на аукционе в 2008 году за 1,5 миллиона долларов.
Голубая Александрия. Так называется марка, которая была в ограниченном обращении в 1847 году. Выпушена она была в городе Александрия, штат Виргиния. Круглая марка стоила 5 центов. На ней содержатся лишь округлые надписи «Александрия» и «Почтовое отделение». В центре же надпись «Оплачено» и цифра номинала. Марка нашлась на письме, который влюбленный житель города отправил своей возлюбленной. Обнаружила уникальный предмет их дочь спустя 28 лет. В 1907 году она смогла продать раритет за 3000 долларов коллекционеру. В настоящее время известно о семи марках Александрии, шесть из них напечатаны на желтой бумаге и лишь одна на голубой. Ее то и продали в 1981 году на аукционе за миллион долларов европейскому коллекционеру Норманну.
Гавайские миссионеры. Под таким названием стали известны марки, выпускавшиеся в гавайском королевстве в 1851 - 1852 годах. Всего было создано три номинала - 2,5 и 13 центов. На марках изображена их стоимость, вокруг которой расположился растительный орнамент. К моменту их выпуска на островах почтовая система была крайне примитивной. Письмо мог получить однофамилец получателя. Поэтому было решено ввести в оборот марки. Первыми их пользователи стали миссионеры, посещавшие остров. Вот почему марки и получили свое такое название. Бумага, на которой они печатались, была очень ломкой. Это и привело к тому, что большая часть выпуска попросту рассыпалась со временем. Сегодня считается, что таких марок сохранилось всего не более 200 штук, из которых только 29 непогашенных. Меньше всего осталось двухцентовых. С такой маркой даже связана криминальная история. Один из первых ее владельцев был убит из-за нее в 1892 году. Сейчас негашеная марка стоит около 600 тысяч долларов, а вот использованный экземпляр обойдется втрое дешевле.
Конверт Доусона. С гавайскими миссионерами связан другой знаменитый конверт. На нем наклеены две гавайские марки номиналом в 2 и 5 центов и две американские трехцентовые. Согласно легендам в 1870 году конверт вместе с другими ненужными бумагами бросили в печь. Однако он оказался плотно запакован и сумел избежать огня. Обгорела только одна сторона конверта. Фабрика с печью была закрыта на целых 35 лет. Только когда ее решили восстановить один из рабочих, ценителей марок, обнаружил уникальный конверт. В 1995 году его продали за 2,1 миллиона долларов.
Лучистая звезда. В Швейцарии в 1878 году была выпущена серия марок из девяти номиналов. Рисунок на всех был однотипным. Внутри синего круга с 22 звездами (по числу кантонов) располагались цифры номинала. Лучистая звезда внутри отсутствовала на всех марках, кроме односантимовой. Но была обнаружена и единственная марка стоимость в 5 сантимов, которая имеет необычный для себя фон. Она погашена штемпелем одной деревушки. Но известность Лучистой звезде принес тот факт, что ее странность обнаружили лишь спустя 101 год после выхода в свет. Когда один лондонский филателист сортировал коллекцию своего друга, он обнаружил пятисантимовик с лучистой звездой. Но такого попросту не могло быть! Начались долгие экспертизы, которые доказали подлинность марки. Коллекционеры попросту не могли поверить, что такое долгое время никто не догадывался о существовании раритета. Существует версия, что лист с «неправильными» марками попал в деревню Биссег. Там почтой практически не пользовались, вот и были сданы остатки марок обратно в центральное отделение. А на смену им пришел новый выпуск. А марки с нестандартным рисунком практически не использовались. Это и объясняет единичный экземпляр находки. Уникальную марку даже не могут объективно оценить. В 1993 году в одном из каталогов значилась ее стоимость в 300 тысяч долларов. Но нет никаких сомнений, что на возможном аукционе эта планка будет превышена.