Как трудно порой понять самого себя, что уж говорить о других
Поезд остановился прямо в тоннеле. Причем первый вагон уже вышел из тоннеля, а последний еще не вошел. Неожиданная остановка огорчила всех, кроме пассажира из последнего вагона. И не потому, что в его вагоне было светлей, чем в других, а потому, что недалеко от тоннеля жил его отец.
Каждый отпуск проезжал пассажир через этот тоннель, но отца не видел уже много лет, так как остановки здесь поезд не делал. Пассажир высунулся из окошка и окликнул проводника, который разгуливал вдоль поезда:
- Что случилось?
- Да при выходе из тоннеля рельс лопнул.
- А скоро поедем?
- Да не раньше, чем через четыре часа, - сказал проводник и двинулся обратно, на другой конец тоннеля. Прямо напротив последнего вагона находилась телефонная будка. Пассажир сошел с поезда и позвонил отцу. Ему ответили, что отец на работе, и дали номер рабочего телефона. Пассажир позвонил на работу.
- Сынок?! - почему-то сразу узнал его отец.
- Я, батя! На целых четыре часа.
- Какая жалость, - расстроился отец. - У меня до конца работы как раз четыре часа.
- А нельзя отпроситься?
- Нельзя, - ответил отец. - Работа срочная. Ну да я что-нибудь придумаю.
Пассажир повесил трубку.
Проводник как раз возвращался из тоннеля.
- Едем через два часа, - объявил он.
- Как через два?! - ахнул пассажир. - Вы же обещали: через четыре!
- Так ремонтник думал: за четыре отремонтирует, а теперь говорит: за два, - объяснил проводник и двинулся обратно, на другой конец тоннеля.
Пассажир бросился к телефону:
- Отец! Тут, понимаешь, какое дело: не четыре часа у меня, а два!
- Какая досада! - огорчился отец. - Ну да ничего, поднажму маленько - может, за час управлюсь.
Пассажир повесил трубку. Из тоннеля, насвистывая, вышел проводник:
- Такой ремонтник попался хороший! За час, говорит, сделаю!
Пассажир бросился к телефону:
- Отец! Извиняй! Не два часа у меня, а час!
- Вот незадача-то! - приуныл отец. - В полчаса я, конечно, не уложусь.
Пассажир повесил трубку. Из тоннеля как раз возвращался проводник:
- Ну, анекдот! Там работы, оказывается, на полчаса.
- Что ж он голову-то морочит?! - закричал пассажир и бросился к телефону. - Отец! А за десять минут не сделаешь?
- Сделаю, сынок! Костьми лягу, но сделаю!
Пассажир повесил трубку. Из тоннеля, играя прутиком, вышел проводник:
- Ну и трепач этот ремонтник! «Столько работы, столько работы!» А там делов-то на десять минут.
- Вот гад! - прошептал пассажир и набрал номер. - Отец, слышь? Ничего у нас не выйдет. Там гад один обещал стоянку четыре часа, а теперь говорит: десять минут.
- Действительно - гад, - согласился отец. - Ну да не отчаивайся: сейчас кончу!
- Все по вагонам! - донесся из тоннеля голос проводника.
- Прощай, отец! - крикнул пассажир. - Не дали нам с тобой встретиться!
- Погоди, сынок! - шумно дыша, закричал отец. - Я уже освободился! Не вешай трубку!
Но пассажир уже вскочил в вагон.
При выезде из тоннеля он заметил будку путевого обходчика, а в ее окне - старика. Он вытирал кепкой мокрое лицо и радостно кричал в телефонную трубку:
- Освободился я, сынок! Освободился!
Но стук колес заглушал его слова…
Когда я был ребенком, меня учили делать добрые дела, они могли быть маленькими и нетрудными, но обязательно хорошими: увидев на улице бумажку, подобрать ее и выбросить в урну, помыть тарелку после еды, перевести старика через дорогу, оберегать природу. Мне очень нравилось быть добрым.
Как-то раз я гулял по улице и увидел израненную собаку прямо на дороге. Ее сбила машина, она не могла двигаться, обе задние ноги были сломаны. Машины проезжали очень близко от нее, и я боялся, что кто-нибудь снова собьет ее и тогда уже точно убьет. Мне страстно захотелось сделать еще одно доброе дело, и, как хороший мальчик, я остановил движение и подошел к собаке, чтобы перенести ее в безопасное место и спасти ей жизнь. Я уже думал, как наложить шины на ее задние лапы, чтобы обездвижить их, наклонился, с большим трепетом и любовью протянул руки, чтобы взять израненное животное. Как только я поднял собаку, она укусила меня за руку. Тут же меня повезли в клинику, сделали прививку от бешенства
Я долгое время не мог понять, почему собака укусила меня, Ведь единственное, чего я хотел, это помочь ей, спасти жизнь. Я не собирался причинить ей вред. Что же произошло? Я хотел стать ей другом, вылечить ее, выкупать, оставить у себя и заботиться о ней. Это был первый случай в моей жизни, когда я хотел сделать добро когда я хотел сделать доброе дело, а меня обидели, и я не понимал почему.
Если кто-то причиняет вред тому, кто плохо к нему относится, это понятно. Но, когда ты хочешь кому-то помочь, а тебе отвечают обидой, это необъяснимо.
Прошло много лет, прежде чем я понял, что собака меня не кусала, меня укусила ее рана, ее страх и боль, теперь я прекрасно понимаю это.
Когда кому-то плохо, он чувствует себя в душе раненным и, получая от кого-то любовь или хорошее отношение, - кусает! Но это не он сжимает зубы при укусе, это его рана. Надо стараться понимать плохое состояние, в котором иногда пребывают люди. Не всегда, когда кто-то на тебя кричит, обвиняет, критикует, оскорбляет, обижает или причиняет вред, он делает это потому, что не любит или ненавидит тебя. Может, он просто ранен, у него рана в душе, или плохо себя чувствует, или что-то нехорошее происходит в его жизни. Не защищайся, не нападай, не критикуй, постарайся понять, принять и помочь. Сейчас я это понимаю.
Нам открыты в счастье визы, в край, столь многими забытый.
Смейся, пой, пиши сонеты, будь то присно или ныне.
Я свой старый телевизор раздолбал бейсбольной битой.
Ты сложила все газеты и спалила их в камине.
Осиянный добрым светом, аккуратный и умытый,
по стезе спеша незыбкой и вдыхая воздух спелый,
я приду к тебе с приветом рассказать, что волки сыты;
ну, а ты в ответ с улыбкой сообщишь, что овцы целы.
Дам тебе я листьев ворох, анекдотов распечатку,
угощу огромной грушей, в чем-то даже атипичной…
Я построю сто заборов, подложу под них взрывчатку,
чтоб никто не мог нарушить наше счастье в жизни личной.
О печалях зря не парься, в жизни мало ли пустого…
Не наполним разум вздором, не на то нам нужен разум:
мы сыграем в двадцать пальцев на рояле хит Крутого,
и подключимся к приборам с веселящим резвым газом.
Всё могло бы быть OK, но трудно спрятаться от драмы.
Нелегко дойти до сути, лишь любовью сердце грея…
Где-то золото Маккейна, где-то платина Обамы,
где-то хитрый мистер Путин с Южной водится Кореей.
По больному нам, баранам, бьет с оттягом век-кудесник;
он настоен на обмане и плодит детей обмана…
Над лукавым Тегераном гордо реет буревестник;
практикуют христиане изучение Корана.
В наши лица смотрят танки, черти пялятся с амвона.
Всё грустней кино Кар Вая, всё мертвей земные нивы…
Рядом лопаются банки. Оглушительно. Зловонно.
От надежд людских скрывая ощущенье перспективы.
Всё смешалось в этом доме: вкусы, расы, пропаганда…
Глянь-ка: дьявол носит «Прада» и часы на нем из Берна.
Мы остались на пароме, но ко дну пошла команда.
Всё хреново, это правда. Но не вешаться же, верно?
Мы еще успеем - яда. Или там - лоботомию.
Или дуло пистолета. Или окись углерода.
А пока - лечиться надо. Мы пойдем на «Маму Мию».
Мы побудем в брызгах света и в скоплении народа.
Ведь не наш черед бояться и глядеть тоскливо в Лету.
Раздели глоточек грога со своим хмельным Орфеем…
Кстати, в звании паяца ничего дурного нету.
Улыбайся, ради Бога. Плакать мы еще успеем.
Мы до горя не охочи в депрессивной тусклой блажи…
Пусть летят дела и даты, пусть слова совьются в строчки…
Всё темнее дни и ночи. Ну и что? Ведь неспроста же,
нам завещано когда-то -
не пропасть поодиночке.
Можно понять, но не простить!
Можно простить, но не забыть!
у человека есть две любимые игрушки-собственная судьба и чувства другого человека…
«Его купила девушка на птичке.
Щенок был счастлив и хотел лизнуть.
Его продавший скупщик по привычке
Взяв деньги, постарался улизнуть.
Она была в восторге, улыбалась.
Он быстро рос весёлым, не больным.
Но с ним она совсем не занималась.
Он вырос бестолковым и шальным…
Был баловнем, повесой, шалопаем.
Он всех любил и не имел врагов.
Встречал и провожал хозяйку лаем.
И терпеливо ждал её шагов.
Хозяйке нравилось, когда они гуляли,
Что замечают все теперь её.
А если к ней когда-то приставали,
Пес смело заступался за неё.
Ему дрессуры трудно доставались.
Он всех любил. И всех хотел лизнуть.
От всех команд, которые давались,
Всегда старался тихо улизнуть.
Тогда хозяйка в клуб вступить решила.
Чтоб на вопросы все найти ответ.
На выставку пойти с ним поспешила.
Ведь он красавец - в этом спору нет.
На выставке он в ринге шел последним.
Он рад был всем и поводок тянул.
Судья сказал, оценку дав соседним,
Что до стандарта он не дотянул.
Там всем подарки разные дарили,
И с ринга не ушел никто пустой.
Его же с ринга просто удалили.
Сказали, непородный он… - простой.
Сказали, что ходить он не умеет.
Что хэндлер из хозяйки - никакой.
И что судья понятий не имеет.
Представлен пес породы был какой.
Она его от злости отхлестала…
А он чудак понять никак не мог.
За что его любить та перестала.
И угодить хотел, как только мог.
Сначала его думала продать.
Потом хорошие искала руки…
Потом решила хоть куда отдать…
Кому угодно лишь бы на поруки…
Опять попал он к скупщикам на птичке…
Пес всех любил… И всех хотел лизнуть…
Смахнув слезу рукою по привычке…
Хозяйка поспешила улизнуть…
Пес вырывался и истошно выл.
Был бит жестоко и неоднократно.
Но всё равно хозяйку не забыл.
Скулил и выл… и звал её обратно.
А скупщик с ним жестоко обращался…
И дал понять: собачья жизнь - не рай…
Но через пару дней с ним распрощался,
Продав кому-то охранять сарай.
Пес всех любил… и охранять не мог …
Он только выл с тоски на всю округу…
Терпел хозяин новый сколько мог…
Потом отвел к ветеринару другу…
Над псом склонился со шприцом детина…
Чтобы закончить пса короткий путь.
И равнодушно дозу детилина
Вколол собаке, предложив уснуть…
А пес лизал протянутые руки.
Как будто он людей благодарил.
За избавление его от муки,
Жить без хозяйки, что боготворил…
Все проблемы людей начинаются из-за желания жить лучше, вместо того, чтобы ценить то, что у них есть.
жизнь как жердочка в курятнике-такая же короткая и вся в дерме!
Мужчина приходит в аптеку и спрашивает: - У вас для женщин «Виагра» или что-то в этом роде есть?
- У нас нет, но в ювелирном магазине за углом можно что-нибудь подобрать…
чуть пошло, но… жизненно
Игнорируя горшок,
Гадит кот у двери:
Жрал стиральный порошок,
Вот теперь и серет.
Надо тапком бы его:
Ах, ты, мол, паскуда?!
Я лежу. И ничего
Делать с ним не буду.
Не побью. Ну, разве, вот,
Гляну с укоризной?
Он ведь мне не просто кот,
Он мне друг по жизни.
Он смотрел, как от меня
Женщины уходят,
То рыдая, то кляня,
То жалея, вроде.
А теперь мы с ним одни,
До конца, пожалуй?
Тянутся пустые дни
Чередой усталой.
Если к нам тоска придёт,
Затеваем пьянку:
Я коньяк хлещу, а кот
Лижет валерьянку.
Мы зальём печаль, тоску
Под Скорпов баллады
И уснём: я на боку,
Кот клубочком рядом.
Жизнь приемлема вполне,
Мы с котом стареем.
Счётчик тихо крутит мне,
А ему? быстрее.
Через пару лет помрёт?
Схороню, поплачу.
Сри спокойно, бедный кот,
Гадим - живы значит!
А все-таки, мужчина способен любить или нет?
Дети: - А у моего папы iPad !
- А у моего - шестисотый Мерседес!
- А у моего - вот такая крыса в подвале!
Все хором:
- Да ты чееее…. ! ?! Покажи!!!
Первобытный строй - Никого невозможно заставить быть рабом.
Рабовладельческий строй - рабы есть, но их надо кормить, поить и заставлять работать.
Крепостное право - рабы кормят-поят себя сами, но все-таки их надо заставлять работать.
Дикий капитализм - рабы сами приходят в рабство, сами себя кормят и поят, и сами себя заставляют работать.
«Свободный мир» - рабы сами приходят в рабство, сами себя кормят и поят, и сами себя заставляют работать. Более того, они считают себя свободными и им это нравится.
Приходит мальчик в магазин: - Дайте мне бутылку водки!
Продавец: - Не дам, мал ещё!
- Да меня отец послал!
- Ну, послал, так что же теперь - напиваться из-за этого?