Весной 82 - ого я приобрела маленького, забавного щенка ирландского терьера. В мае малышу - Эдику - сделали прививки и, вскоре, состоялась наша первая уличная прогулка. Меня, тогда ещё неопытного собаковода, очень пугала возможность встречи с большими, взрослыми собаками - боялась, что обидят моего малыша. Для гуляния выбрала уединённое место на бульваре, среди кустов шиповника. Восхитителен мир глазами любознательного щенка: вот пролетела перед носом бабочка - обязательно поймать! ползёт по листику божья коровка - куда она поползла? на траве следы незнакомой собаки - куда она ушла, в кусты? И вдруг, щенок замирает на месте: сквозь колючки шиповника за ним пристально наблюдают два больших коричневых глаза… И высовывается из кустов морда, в пасти которой вполне может поместиться двухмесячный ирландец… и огромное туловище, словно высокий холм, стремительно вырастает над испуганным малышом… Шлейка не позволила щенку убежать далеко. Эдик плюхнулся на спину, пузом вверх, поднял лапки и описался:
- Не ешь меня, я маленький!
Великан тщательно обнюхал трусишку, лизнул в животик:
- Не бойся, детей не обижаю…
- А мы и не думали, что наше место занято, всегда здесь гуляем! - раздался рядом со мной детский голос. Мальчик, лет десяти, заметив моё испуганное замешательство, ободряюще улыбнулся:
- Не бойтесь, мой пёс большой, но очень добрый. И меня слушается, и команды выполняет. Смотрите!
- Таганай! Сидеть! - Мальчик отбегает метров на двадцать - пёс не двигается с места, затем, по жесту мальчика, без словесного приказа, демонстрирует беспрекословное выполнение всех команд - «лежать! «, «стоять! «, и снова «сидеть! «…
- Ко мне! Таганай! - пёс бросился к маленькому повелителю, прижался к левой ноге, преданно посмотрел в глаза:
- Ты мной доволен?
- Молодец! Ты - самый сильный, справедливый и добрый пёс на свете! Маленьких защищаем! Да, Таганашка? - парнишка ласково потрепал собаку по голове.
И, словно в доказательство слов мальчика, великан предупредительно рыкнул на чёрного терьера, изучавшего с профессорским видом «маленькую букашку «, моего Эдика:
- Осторожно! Малыш со мной!
Щенок, чувствуя поддержку, доверчиво прижался к огромной лапе своего новоиспечённого телохранителя.
- Большой, умный и красивый пёс у тебя, мальчик! Как называется эта порода?
- Туркменский волкодав - алабай! - польщённый вниманием к собаке, мальчик принялся взахлёб рассказывать:
- Представляете? Этот пёс спас моего отца! Папа - водитель уазика, геологов возит! А когда они в экспедиции, в палатках живут, он ещё и повар по совместительству, еду готовит. Однажды, отец ловил с лодки рыбу - на уху. Лодка же оказалась дырявой - стала течь. А вода в реке холодная - прехолодная, прямо ледяная! Не сумел отец добраться до берега - ушёл под воду в тяжёлой одежде, начал тонуть! На помощь позвать некого: все геологи камни ищут - на берегу ни души. И вдруг, чувствует - тянет его из воды какая - то сила, существо лохматое! Когда на берегу очутился, понял - собака его спасла! Оказалось, неподалёку, пастух баранов пас. Его собака и бросилась в воду, вытащила отца. Пастух костёр развёл, помог обсушиться. Потом, он в гости к геологам часто наведывался - чайку попить, поговорить, а папе очень уж понравилась собака, стал просить пастуха продать. Но тот продавать не стал - подарил Таганая, и условие поставил: не нужным станет пёс - вернуть, иначе быть беде. Таганай теперь всё время с отцом. В машине ездит, геологов возит, лагерь охраняет. А мы с бабушкой в Москве их ждём, в отпуск или командировку.
- Сашок! Ты здесь? - раздался за кустами мужской голос.
- Это мой папа! Бывший военный, десантник! Я тоже военным буду - в суворовское училище поступлю!
- Папа, смотри, наш Таганай с рыжим щеночком познакомился! Эдик маленький, но уже с бородкой! -пошутил парнишка.
Оказалось, что с Сашей и его отцом - Николаем, живём в одном доме, на разных этажах: мы на четвёртом, они - на восьмом. Матери у мальчика нет - умерла при родах, отец всё время в поездках, Сашу воспитывает бабушка Елена Игнатьевна. Сашенька оказался очень доверчивым и рассудительным ребёнком. Вскоре мы подружились, и когда Николай в очередной раз отправился на поиски полезных ископаемых, Сашок уже гулял по вечерам со мной и щенком. Делился всеми школьными событиями, много, с гордостью, говорил об отце, часто вспоминал его любимую песню: «а путь и далёк, и долог… и нельзя повернуть назад, держись геолог, крепись геолог, ты - ветру и солнцу брат! «. Узнала от него и много историй о героическом Таганае: и медведя прогнал из лагеря геологов, и матёрого уголовника, бежавшего из заключения, задержать помог. Было ли всё это правдой или фантазий ребёнка - не знаю. Уверена в одном: если пёс и встречался с медведем, волком или уголовником, то, конечно же, не пожалел своей жизни ради спасения людей. Николай приезжал в город редко - на пару недель и всегда с собакой. К приезду отца, как к большому, светлому празднику, мальчик готовился заранее. Однажды, пришёл на прогулку с пакетиком горячих пирожков:
- Угощайтесь! С капустой! Сам испёк! Любимые, папины, бабушка научила! Завтра папа приезжает! Буду кормить обедом - я ещё и суп сварил! Бабушка говорит: забота ему женская нужна, а зачем? Я сам могу о нём и собаке заботиться!
- Скучаешь по отцу?
- Скучаю, - всегда бойкий и общительный, он вдруг застеснялся, покраснел, опустил голову. Трогательный хохолок на затылке делал парнишку похожим на хрупкого, беззащитного воробышка. - Переживаю, вдруг с ним случится несчастье - по тайге же бродит… Нет у нас с бабушкой больше никого! Одна надежда - его всегда выручит Таганай!
Утром увидела: Саша, счастливо улыбаясь, гордо ведёт на поводке Таганая. Значит, приехал папа мальчика. Алабай нас узнал, подошёл, обнюхал Эдика:
- Всё в порядке, малыш? Не обижали в моё отсутствие?
- Здравствуй, Таганай! Мы тебя очень ждали, соскучились!
Пёс положил передние лапы мне на плечи, лизнул, и лицо мгновенно стало мокрым…
- Он благодарит вас за то, что помогли мне пережить разлуку! Разрешили с вами гулять, я не был одинок! - светловолосый, голубоглазый Саня улыбался, светился счастьем, а белый снег и безоблачное, синее небо подчёркивали необыкновенную чистоту десятилетнего ребёнка.
Таганай явно был рад возвращению домой - резвился, как щенок, подпрыгивал, гавкал. Эдик путался под его лапами, но великан умудрился не раздавить малыша. А рядом бегал счастливый мальчик, с разрумянившимся на морозе лицом…
- Как мой парнишка без меня? - спросил Николай, - С хулиганами не связался?
- У вас замечательный сын, о таком, только мечтать…
- Ему нужна мать. Устал я от походной жизни, всё повидал: и знойные степи, и тайгу, и Крайний Север, здоровье стало сдавать… Жениться хочу, но примет ли сын? После восьмого класса поступит в военное училище - и начнётся у него своя жизнь, а я, похоже, так и останусь бобылём… Но «даму сердца «Николай нашёл лишь спустя три года. Высокая плотная блондинка в шикарной шубе из натурального меха, сапогах на высоких шпильках (как же неудобно ходить в гололёд!) появилась с Николаем под руку на традиционном, вечернем променаде «собачников «. Среди непринуждённых, весёлых хозяев хвостатых зверюшек, дама выделялась чопорностью, высокомерием. На лице застыло выражение брезгливости. Участия в весёлых играх будущего пасынка и его любимой собаки не принимала. А когда Николай остановился, чтобы побеседовать со мной, демонстративно повернулась спиной, медленно побрела к дому…
- Нина вроде обиделась… Сашок, погуляй здесь с псом.
И Николай поспешил за пассией. Мальчик насупился, опустил голову…
- Ты расстроен, Сашенька?
- Папа жену привёл, говорит, матерью мне будет. У меня бабушка есть, хорошая, добрая, не нужна нам чужая женщина.
- Ты и папу постарайся понять: вырастешь, будет у тебя своя семья, а он как же? Так и проживёт в одиночестве, без своей половинки?
- Ничего себе! Половинка! Да она в два раза шире папы! - рассмеялся мальчик.
Свадьба состоялась в начале лета. Саша с бабушкой уехали в деревню, на родину матери. Николай теперь гулял с собакой один, нередко бывал «навеселе «, чего ранее с ним не случалось. В конце июля отправился в экспедицию. Сашу я видела редко. По рассказам Елены Игнатьевны, мальчик после школьных занятий проводил время в спортивном зале, занимался в секциях - старался реже бывать дома. Отношения с женой Николая не складывались.
- Равнодушна к ребёнку, собак не любит… боюсь, изведёт она Таганая. Нам бы до весны дожить - Саша уедет в училище, я в деревню вернусь. Могилка дочери там.
Николай вернулся в начале декабря, и меня поразила перемена в физическом состоянии собаки. Всегда весёлый, бодрый пёс больше не бежал впереди, высоко подняв хвост, он брёл понуро, еле переставляя лапы, иногда садился и даже ложился - отдыхал. Шерсть свалялась, местами выпала совсем, облысел, отощал, и в его огромных, полуприкрытых веками, глазах поселилась тоска.
- Что случилось с ним, заболел?
- Надо бы к ветеринару съездить, - глубоко затянувшись сигаретой, вздохнул Николай.
Встретились мы лишь спустя месяц, перед Новым годом. Николай был вдребезги пьян, что - то бессвязно бормотал, качался. Казалось, это был другой, незнакомый мне человек, с трудом его узнала и, хотела было незаметно пройти мимо, но пьяный явно желал пообщаться:
- С Новым годом, соседка! А Таганайка - то, того…
- Что случилось?
- Умер! Вчера в лесу… закопал.
Дверь подъезда распахнулась, влетел Саша… красный, со слезами на глазах, дрожа от гнева, крикнул отцу:
- Где Таганай? Куда ты его дел?
- Помер Таганай! Я его похоронил!
- Врёшь! Ветеринар сказал, что болезнь несмертельна, собаку можно вылечить! Предатель! Убийца! Петька всё рассказал! Всё! Ты, подлец, с его батькой пил! Оба вы убийцы - ты и твоя шлюха!
- Ты её шлюхой назвал? ШЛЮХОЙ? Убью! - сжав кулаки, пьяный мужчина двинулся к подростку.
- Николай! Остановитесь! - кинулась между ними.
- Сашенька, что случилось, объясни!
- Случилось! Он больного Таганая в лес отвёз, к дереву привязал! Бросил умирать!
- Так ведь маменька сказала, - жалобно вдруг забормотал Николай, - лечить дорого, денег не хватит, а вдруг заразный… все заразимся и Сашенька заболеет… и гости у нас, Новый год, куда больного пса девать?! Да! Я отвёз его! Отвёз! Она сказала: не уберёшь пса - уйду, брошу тебя. Сволочь я и убийца! - перешёл он на крик… - Куда отвёз - не скажу! Вдруг ты пешком за ним пойдёшь, замёрзнешь? - уже улыбаясь, добавил он издевательским тоном.
- Будь ты проклят! НЕНАВИЖУ! - Саша бросился прочь из подъезда.
В шоке от произошедшего, я не могла прийти в себя, и всё время думала: куда ехать, где искать пса, можно ли ещё спасти… Муж ходил к Николаю, просил рассказать, где привязана собака, но добиться правды не смог. Геолог был мертвецки пьян. Утром, в белой горячке, его увезла скорая.
Что чувствовал, думал старый, больной, верный пёс в ту суровую, морозную ночь? Хозяин оставил охранять дерево? Разве могла ему прийти в голову мысль: от него просто избавились, бросили замерзать… Нет, нет! Хозяин обязательно вернётся, надо только немного подождать. Приедет, отвяжет, отвезёт домой, где он ляжет на мягкий диванчик, заботливо сделанный для него Саней, и рядом будет стоять миска с тёплой, ароматной кашей. Как обычно, вместе, они встретят Новый год, и будут поздравлять, и целовать в нос… Привязанный, лишённый возможности двигаться, облысевший Таганай мог замёрзнуть очень быстро… А может быть, он сумел перегрызть поводок своими старыми, стёртыми зубами? Преодолел глубокие сугробы, вышел на шоссе, побрёл в сторону дома? Он ведь очень хорошо знал дороги, шоссе, машины… Но, потеряв последние силы, упал и, глядя в морозное, звёздное небо, замёрз на обочине… Или, вопреки человеческой воле, Бог послал ему спасителя? Сердобольного дальнобойщика? И дожил героический пёс свой век в любви, заботе, счастье, среди благодарных людей… Ведь, как никто другой, он заслужил достойную старость… Очень хотелось верить в красивую сказку…
Таганай - далеко не единственная жертва людского бездушия и жестокости. Сколько четвероногих друзей брошено «людьми «на трассах, в лесу! Сколько их, несчастных, замерзает, гибнет от голода и рук живодёров, не переставая верить, ждать, любить? Никогда не смогут собаки поверить в беспредельную подлость человеческую…
После ужасной, предновогодней встречи в подъезде, Сашу я больше не видела. В тот же день, вместе с бабушкой, он уехал в деревню. Спустя два года с Николаем произошёл несчастный случай: рубил дрова в тайге - серьёзно покалечил ногу, срочно вернулся в Москву. Нежданное возвращение мужа застало супругу врасплох. Следствием чего и был сделан ею срочный, криминальный аборт. И, как результат - заражение крови, смерть. На похороны приезжала бабушка Елена Игнатьевна. Перед возвращением в деревню, зашла ко мне, передать привет от Саши. Мальчик наотрез отказался приехать к отцу, разделить его горе.
- Не отец он мне. Мой отец УМЕР в тот день, когда казнил Таганая. С палачом жить не буду! - передала она слова подростка.
Не стал Саша поступать и в военное училище.
- Не хочу никого убивать, - так он сказал. Всё свободное время на ферме проводит, ветеринару сельскому помогает. В академию собирается, хочет животных лечить!
Уходя, добавила:
- Я всё время думаю: пастух когда - то предупредил Николая: бросишь собаку - быть беде. Вот она и пришла, беда - то: и жену похоронил, и с сыном расстался…
Но не знала, не подозревала Елена Игнатьевна, что со смертью мачехи несчастья в семье не кончились. Мой славный, светлый дружок Саша, хрупкий воробышек - необстрелянный новобранец, погиб при штурме Грозного, в Первую Чеченскую, 31 декабря 1994 года. В день, когда пришло известие о гибели сына, пьяный Николай долго курил на балконе квартиры на восьмом этаже. Его остывшее тело нашли утром, на асфальте.
В середине 90 - ых, я много ездила по Подмосковью в поисках подходящей земли для загородного дома - хотелось покинуть суетливую Москву, жить уединённо, в сельской тиши, где моим животным было бы вольготно. Навестила и Елену Игнатьевну. Вместе побывали на кладбище. Рядом с дочерью, похоронила она и любимого внука Сашеньку, и отца его Николая. На семейном памятнике я прочла надпись: «А путь и далёк, и долог, и нельзя повернуть назад… «…
Прошлое не вернёшь, что посеешь, то и пожнёшь…
Ты решил уходить - уходи.
Для меня это боль и потеря!
Я не стану на твоём пути,
Со слезами закрою двери!
Но я предательства не прощу!
И любовь я запрячу в душу.
Ну, а если придёшь - не пущу!
Наши чувства ты сам разрушил.
Я не стану ничего выяснять,
А зачем? Это всё неуместно!
Лучше сразу мне всё рассказать,
Это будет хотя бы честно!
До свадьбы заживёт. Давай подую
На ссадины тоскующего сердца,
Невинностью воздушных поцелуев
Врачуя боль предательства и лжи.
До свадьбы заживёт. Не стоит в прошлом
В который раз латать лохмотья нервов,
Прокручивая карусель вопросов
По жизни заблудившейся души.
До свадьбы заживёт. Оттают вены,
Что были заморожены уныньем,
Былое навсегда уйдет со сцены
Останемся лишь только я и ты
До свадьбы заживёт. Я буду рядом
В болезни, здравьи, в радости и в горе
Мы вместе наведём в судьбе порядок
И на руинах вырастим цветы
Я за счастьем гналась, спотыкаясь.
Все колени изранила в кровь.
Не успеть, опоздать все боялась.
И придумала сказку-любовь.
Чтоб сбежать от судьбы одинокой,
Чтоб хотелось кого-то обнять,
У звезды попросила далекой,
Чтобы с ней, там по небу, летать.
Был красивым полет, но не долгим.
Ведь душа у звезды не болит.
Сверху падала камнем холодным.
Только снизу казалось-горит.
И, мигнув еще раз на прощанье,
Она тихо исчезла во мгле.
На Земле загадали желанье.
Только в это не верится мне.
И, когда вместе с ней я упала,
Поняла, что была не права.
Что любовь все же есть, но другая.
Что рождается лишь для добра.
Зло хотело украдкой пробраться.
Черной грязью остаться в душе.
Разве может с добром зло тягаться?
Разве свет растворится во мгле?
А я счастье искала, как воздух.
Задыхаясь от лживой любви.
А я думала, счастье-где звезды.
А звезда-только снизу горит.
Не ругай меня, жизнь, ты же видишь, я только учусь…
Я впервые живу, справедливо давай испытанья.
Ты ломаешь меня, я за Бога и веру держусь.
И тебя не виню, что даёшь не по силам заданья…
Не ругай меня, жизнь. Ненавидеть не буду тебя.
И прекрасный восход на рассвете ещё замечаю.
Да, я плачу порой, но живу - безусловно любя,
А такую любовь я небесной наградой считаю.
Не ругай меня жизнь, что доверчива, и оттого -
За обманом обман, утирая слезу, получала.
Я теряла друзей, но прощала заклятых врагов.
И на лай за спиной я всегда терпеливо молчала.
Не ругай меня, жизнь, что уныние знаю на вкус
И прозрачная соль даже веру порой разъедала…
Я пройду этот путь и уроков твоих не боюсь.
После стольких падений сильней и ответственней стала…
Не ругай, меня, жизнь, и взаимно меня полюби.
Недостатки мои превратятся в достоинства позже…
Ты болезнью не бей и проблемами мне не груби.
И людей береги, тех, кто даже тебя мне дороже…
«Не приведи Господь, когда-нибудь,
Чужими бедами построить себе счастье!
По головам пройти свой жизни путь
И утонуть в банкнотах. В жажде власти.
Не приведи Господь, забыть родных!
Предать друзей. Остаться малодушной.
Дай Бог, чтобы на все хватило сил,
И не кричать, а слышать кого нужно.
Дай Бог не отвечать своим врагам!
Оставить их среди толпы прохожих!
И умножать добро в своих глазах,
И душу не запачкать свою ложью.
Дай Бог не лицемерить, не взывать!
Не отвернуться от родного дома!
И эту мудрость сыну передать,
Дождаться мне шагов его знакомых.
Пускай сумеет жизнь свою пройти,
Хоть оступаясь, но во всем достойно!
Суметь закрыть собою от беды,
И поддержать, как мать, где будет больно!
И веру в Бога в сердце сохранить!
Не сыпать вслед обиды и проклятья!
Не пожалеть, не лгать и не судить!
И не забыть, что я ношу распятье.
У сильной женщины нет права на ошибку,
На лень и мелочность, на зависть и на злость.
Она должна всегда ходить с улыбкой,
Пусть даже что-то ей не удалось.
Ухоженной должна быть и красивой,
Хотя ей ночью долго не спалось…
И выглядеть шикарной и счастливой,
Когда в душе торчит огромный гвоздь.
У сильной женщины «табу» - тоска и слезы,
И в «черном списке» страх ее потерь.
Вытаскивая острые занозы,
Ей нужно делать вид, что все «о кей».
Не ждать ответов на свои вопросы,
Не жить надеждой, не стучаться в дверь,
И принимая равнодушья дозу,
Ложиться вновь в холодную постель.
И спрятавшись под маской безразличья,
Уметь писать все с чистого листа,
И помнить, что за сотнями обличий
Скрывается людская чернота.
Пить вечерами крепкие напитки,
Будильник заводить всегда на шесть…
…У сильной женщины нет права на ошибку.
А вот на счастье, несомненно, есть!
Не набивайте себе цену, вам найти смогут замену.
Не подозревая даже, как окажетесь на распродаже.
Если ваши нервные клетки долго не восстанавливаются, значит это наверняка кому-нибудь нужно, например: вашим псевдо-друзьям, мужу или начальнику.
Не каждому дано говорить правильные слова, хотя он и очень юн! Мне говорили хоть ты и юный, но ты умеешь говорить дивные и правильные мысли! И возможно ты изменишь многих людей в хорошую сторону, почему это дано мне? Многие наверное хотели бы этот дар менять людей? Неправда ли?
У нас такой дружный коллектив, что не сговариваясь провели отпуск одинаково: до двух ночи смотрели телевизор, а потом спали до двенадцати! Теперь дружно зеваем…
Мы относимся к жизни слишком серьёзно, как абориген, впервые увидевший фильм на экране телевизора.
Как тяжело поставить точку,
заставить сердце все забыть,
Отрезать от него кусочек
и дальше жить, но не любить…
По вечерам глядеть в компьютер,
мобильник свой не доставать.
Всем сердцем ненавидеть утро,
ведь ночью невозможно спать.
От слез уже опухли веки,
и ни о чем нет сил просить.
Но сколько же воли в человеке -
он может это пережить!
Сложить поломанные крылья,
засунуть их на антресоль.
Забыть все то, что стало былью
и ждать, пока утихнет боль
Дети взрослеют, становятся дальше,
К груди их своей не прижмёшь так, как раньше.
Им за руку больше держаться не надо,
Они повзрослели и редко так рядом.
У них свои планы, мечты и желания
И нас разделяют порой расстояния.
Всё реже и реже мы вместе, чем раньше,
И в памяти детство всплывает всё чаще.
Счастливое время, заботы, пелёнки…
А первые зубки, коленки в зелёнке…
Как ручки тянули, просили внимания
И сладким каким было их щебетание.
А сколько вопросов они задавали,
Ведь мама всё знает, они так считали.
А первый шажок, а первое слово…
Всё это уже не вернётся к нам снова.
Всё так и должно быть и это нормально,
Заложено всё это в нас изначально.
Нам дети даны на короткое время,
Так жило до нас не одно поколение…
Да, дети взрослеют, становятся старше,
А мы как деревья, с листвою опавшей…
Тоскливо и грустно на сердце невольно,
Хоть это нормально, но всё же, как больно!
Улыбнуться никогда не поздно,
Утопить друг друга в блеске глаз,
Утром жарким или в день морозный,
Каждый раз - как будто в первый раз.
Можно не читать чужие мысли
И спешить на крик почти немой,
Вместо слов - писать друг другу письма,
Каждый раз - дрожащею рукой.
Никогда не поздно стать любимой,
Жизнь за жизнь взамен не попросив.
Слабой быть и быть немного сильной,
Вечности немного пригубив.
Можно не просить поклясться светом,
Верным быть всему и вопреки,
Отдавая время беззаветно
Молоды седые старики.
Никогда не поздно быть нежнее,
Болью не гасить чужую боль,
Если щёки до сих пор краснеют,
Значит, не играете вы роль.
Можно не кричать о яркой страсти,
Просто быть. И просто очень ждать.
Можно быть свободным - но во власти
Каждый раз - учиться понимать.
Можно вдруг счастливою проснуться
И увидеть - этот мир большой…
Никогда не поздно улыбнуться,
Только не губами, а ДУШОЙ!