…в печи большой не гаснет огонек,
а вместо штор на окнах - грусть-кручина,
упал, потух корявый уголек,
в руках словарь и тонкая лучина;
Как долго чаять (хоть часов и нет),
пространство затопила непогода.
Никто не ждет на кухне на обед
четыре вечных и несносных года;
Вода позеленела в стопке так,
что будто бы болото в ней увязло.
Свисает пред глазами полумрак,
и боль сжимает томно, пьяно, властно;
Но он все ждет, когда откроют дверь,
она войдет, одетая в земное.
Сама собой расстелется постель
дождливым утром иль июльским зноем;
Но нет ее. Отчетливая тень
напоминает прошлого этюды.
(Анчар и навь в тот непогожий день)
и лишь глаза ее теперь повсюду…
Ольга Тиманова
Чудное мгновенье!
Люблю тебя! Ума творенье!
Витая в грёзах и мечтах,
Гоню я прочь, свои сомненья,
Ласкаю страстно в сладких снах…
Мгновенье чудное я помню!
И помню в членах моих дрожь!
Когда молил твой взгляд зелёный:
-Ну вот же я! Ну потревожь!
…И потревожил! Выпил яду…
Теперь, в пустыне, как анчар…
Не пожелаю, даже гаду!
Таких мучительнейших кар!
Почти, как Пушкин… Ну, да бог с ним,
Он первый был, он всё сказал…
Падёт на землю вечер синий…
Я не украл! Я продолжал!
Пушкин бы понял…
Но человека человек.
Послал к анчару властным взглядом,
И тот послушно в путь потек.
И к утру возвратился с ядом.