Порой оглянешься в испуге,
бег суеты притормозя:
где ваши талии, подруги,
где наша пламенность, друзья?
Все темы в наших разговорах
кипят заведомым пристрастием,
и победить в застольных спорах
возможно только неучастием.
Когда всё хрупко, слякотно и зыбко,
и ждать чего угодно можно вдруг,
случайного попутчика улыбка -
отменно упрочняет мир вокруг.
Заглядывая в канувшее прошлое,
я радуюсь ему издалека:
уже оно красивое, киношное,
и даже театральное слегка.
Стало тише мое жилье,
стало меньше напитка в чаше,
это годы берут свое,
а у нас отнимают наше.
В небо глядя, чтоб развеяться,
я подумал нынче вечером:
если не на что надеяться,
то бояться тоже нечего.
Внезапное точное слово
случайно прочтешь у поэта -
и мир озаряется снова
потоками теплого света.
Хоть уже появились богатые,
Недовольные правящим строем -
С декабря восемьсот двадцать пятого
Среди них не отыщещь героя
Не всуе мы трепали языками,
осмысливая пагубный свой путь, -
мы каялись! И били кулаками
в чужую грудь.
Тоска, тревога, пустота…
Зовёт безмолвная дорога
в иные выбраться места…
Там пустота, тоска, тревога.
Ракеты глотают пространство,
гонимы азартом игры
и блажью земное засранство
продлить на иные миры.
***
А мужикам понять пора бы,
напрасно рты не разевая,
что мирозданья стержень - бабы,
чья хрупкость - маска боевая.
***
Когда к нам дама на кровать
сама сигает в чем придется,
нам не дано предугадать,
во что нам это обойдется.
***
Наступила в душе моей фаза
упрощения жизненной драмы:
я у дамы боюсь не отказа,
а боюсь я согласия дамы.
***
Послабленье народу вредит,
ухудшаются нравы столичные,
одеваются девки в кредит,
раздеваются за наличные.
***
Виновен в этом или космос,
или научный беспредел:
несовращённолетний возраст
весьма у дев помолодел.
Надеюсь, я коллег не раню,
сказав о нашей безнадежности,
поскольку Пушкин слушал няню,
а мы - подонков разной сложности.
Чего желать? О чём тужить?
Всё, что случалось, было кстати.
Большое счастье - просто жить -
осознаётся на закате.
Я был изумлен, обнаружив,
насколько проста красота:
по влаге - что туча, что лужа,
но разнится их высота