Звать Александр, пусть не Македонский,
Но Новикова трудно не узнать,
С прищуром взгляд, косая сажень, высок ростом,
Командный голос, выправка и стать.
За свои песни, награждён был сроком,
В огне, в воде он, презирая медь,
Дар сохранив, оставшись человеком,
Для нас продолжил и писать, и петь.
Во всех делах имеет хватку крокодила,
Коль цель в зубах, попробуй-ка отнять,
Не пятится назад, чтоб там ни было,
Не тот характер, чтобы мелочь собирать.
Полутона не принимая во внимание,
Мир поделил на чёрно-белый цвет,
Имеет острый ум, а также звания:
Российский шансонье, мужик, ПОЭТ.
Двадцатый век, начало… в момент грусти
В лиричном тоне о былом писал Сергей
Письмо для женщины, но в двадцать первом веке
Возможно, так бы написал он ей:
Ты помнишь всё, я знаю, точно помнишь,
Как я прижал тогда тебя к стене,
Как страстно бегала рука под тонкой кофтой
И свет луны спадал на волосы тебе.
Ты мне шептала: «Не сейчас, не надо,
Слышишь шаги, а если кто войдёт»,
Но всё происходило, как в тумане,
И поцелуи закрывали рот.
Лицом к лицу лица не увидать,
Лишь сердца стук и сбитое дыхание,
Но не было ни слова о любви
И утром тоже не было раскаянья.
Грешны как жизнь те страстные порывы,
Но мы-то помним как был сладок этот грех,
Что это было? Флирт, любовь, грехопаденье,
Наверно флирт, такой же, как у всех.
Ну кто из нас в порыве нежных чувств
Не целовал в ночи, к груди не прижимался,
Тех мало, кто, храня любовь,
Непогрешимым в этой жизни оставался.
Вот так и я, махнув на всё рукой,
Поддался страсти тем далёким жарким летом,
Но может это был не просто флирт,
Раз до сих пор с тобою помним мы об этом.
То наважденье, как стоп-кадр в моей жизни,
Ведь память избирательна порой,
Забылось много разных эпизодов,
Но до сих пор я помню голос твой.
Стал эталоном для меня твой милый образ,
Таких, как ты я больше в жизни не встречал,
Я много девушек случайных перещупал
И многих женщин по углам я прижимал.
Прости за всё, ведь я обычный человек,
В своих стихах в любви я многим признавался,
Ещё прости мне этот полуночный бред,
Я был поэт - поэтом и остался.
Хотя, ты знаешь, вряд ли это бред,
Тебе сегодня я в стихах в любви признался.
Волшебный сон
Читая греческие мифы,
Я задремал под звуки лир,
Столетия закружились в вихре,
И вот вокруг - античный мир.
Вдали чудесная картина:
Гора Парнас иль Геликон,
Растут оливки и маслины,
Дворец и надпись «Мусейон».
Из стен музея вышли девы,
Для них он дом и храм искусств,
Вот так негаданно - нежданно
Я оказался в мире муз.
Мне это чувство не забыть,
Такого не было ни разу,
Как захотелось их влюбить
В себя, причём всех муз и сразу.
С Уранией смотрел на звёзды
И с Терпсихорой танцевал,
Поплакал вместе с Мельпоменой
И с Талией похохотал.
В любви с Эратою купался,
С Эвтерпой только флиртовал,
С Полигимнией пели гимны,
А с Клио спорить я не стал.
Ещё немало начудил я
В тех экзотических местах,
Опишет это Каллиопа
В своих эпических стихах.