Деньги расширяют возможности, но ограничивают свободу.
Нет счастья от свободы, если не с кем её разделить
Есть у свободы враг опаснее цепей,
Страшней насилия, страданья и гоненья;
Тот враг неотразим, он - в сердце у людей,
Он - всем врождённая способность примиренья.
Пусть цепь раба тяжка… Пусть мощная душа,
Тоскуя под ярмом, стремится к лучшей доле,
Но жизнь ещё вокруг так чудно хороша,
И в ней так много благ и кроме гордой воли!..
Когда я была маленькой я всегда хотела летать. Парить как птица, чувствовать воздух, ветер, свободу.
Но когда ты поднимаешься на самую высокую башню и смотришь вниз ты вдруг понимаешь, что высота это не только свобода, но и иногда и страх. Тот который окутывает тебя железными цепями не давая сдвинуться с места и прыгнуть вниз. Или ловишь себя что кто - то изнутри наоборот толкает тебя туда… Еще мгновенье и ты упадешь… - ты очнулась… и ты жива. С тех пор я не поднимаюсь высоко одна, боюсь опять впасть в транс манящей высоты.
Что же такое высота, которая так манит. Как написать о эмоциях которые испытываешь шагнув на встречи бездне. «Тарзанка», это крошечная часть того что может испытывать человек захотевший покорить высоту. Пока я на этой ступени. Но будут и следующие … парашют… космос.
Миг совершенства и переплетение эмоций. Таких ярких, что не один человек точно не может перенести их на бумагу. Преодоления себя у каждого из нас происходит стихийно, кто-то постоянно проверяет свою сталь на прочность, кто-то прячется под броней, оттягивая моменты, успокаивая себя, что еще не время. В итоге старея с иллюзией не сделанного по причинам обстоятельств окружающего мира. Может стоит оглянуться и испытать то, что не возможно передать и описать не на одном языке мира… Восторг полета, ветра, воздуха и свободы!
Говорят, что свободы хотят, но испив понимают, что яд!
Только избавившись от навязанных стереотипов обретаешь свободу…
Дураку свобода, как обезьяне граната.
Одни дураки как-то свободу попробовали - Нет, - говорят, - уж лучше граната… А еще лучше бомба… Много бомб… И пугать всех ними… Ну чем не свобода ?!
Аккуратно обрежу в полночь
телефонные провода.
Не звони мне, прекрасная сволочь,
никогда…
Моральная ответственность
На вере в свободу воли основывается религиозное понимание греха, этой верой объясняется и наша приверженность карательному правосудию. Верховный суд США назвал свободу воли «универсальной и непреходящей» основой нашей правовой системы, в отличие от «детерминистского взгляда на поведение человека, несовместимого с базовыми положениями нашей системы уголовного права» (США против Грейсона, 1978). Казалось бы, любые интеллектуальные посягательства на свободу воли делают наказание людей за неправильное поведение сомнительным с этической точки зрения.
Безусловно, кого-то больше всего пугает, что честная дискуссия о первопричинах поведения человека не оставит пространства для моральной ответственности. Можно ли рассуждать о правде и лжи или о добре и зле, глядя на людей как на погодные явления? Ведь эти абстрактные понятия обусловлены тем, что люди способны свободно выбирать, как им думать и действовать. И если мы по-прежнему хотим воспринимать людей именно как людей, наша обязанность - согласовать понимание личной ответственности с фактами.
К счастью, у нас для этого есть все возможности. Что значит отвечать за свое действие?
Вчера я пошел на рынок. Я был нормально одет, ничего не украл и не покупал анчоусов. Сказать, что мое поведение было ответственным, - это просто отметить, что я не делал ничего такого, что выходило бы за рамки моих мыслей, намерений, убеждений и желаний. Если бы я явился на рынок голышом с намерением похитить ящик анчоусов, мое поведение было бы мне несвойственным, и я чувствовал бы себя не в своем уме или, говоря иначе, не отвечал бы за свои поступки. Суждения об ответственности зависят от того, что у человека творится в голове, а не от метафизики ментальных причин и следствий.
Рассмотрим следующие примеры человеческого насилия.
1. Четырехлетний мальчик играл с пистолетом отца и убил молодую женщину. Пистолет был заряжен и хранился в незапертом ящике комода.
2. Двенадцатилетний мальчик, регулярно подвергавшийся физическим и эмоциональным издевательствам, взял ружье отца, преднамеренно выстрелил и убил молодую женщину за то, что она его дразнила.
3. Двадцатипятилетний юноша, регулярно подвергавшийся в детстве издевательствам, преднамеренно выстрелил и убил свою подругу за то, что она его бросила и ушла к другому.
4. Двадцатипятилетний юноша, воспитывавшийся в прекрасной семье и никогда не подвергавшийся издевательствам, преднамеренно выстрелил и убил незнакомую женщину «просто для развлечения».
5. Двадцатипятилетний юноша, воспитывавшийся в прекрасной семье и никогда не подвергавшийся издевательствам, преднамеренно выстрелил и убил молодую женщину «просто для развлечения». В результате сканирования его головного мозга в префронтальной коре (области, ответственной за эмоциональный контроль и поведенческие импульсы) была обнаружена опухоль размером с мяч для гольфа.
В каждом случае погибла молодая женщина, и в каждом случае причиной ее смерти стали ментальные события в мозге другого человека. Степень нашего морального возмущения зависит от сопутствующих обстоятельств, описанных в каждом деле. Думается, четырехлетний ребенок не может нарочно кого-то убить, а намерения двенадцатилетнего все-таки не такие серьезные, как у взрослого. В первом и втором случае нам известно, что мозг убийцы еще окончательно не созрел и потому с него нельзя спрашивать со всей строгостью. Факты издевательств и смягчающие обстоятельства в третьем случае уменьшают вину юноши.
Преступление было совершено на почве ревности, и преступник сам страдалец. В четвертом случае не было издевательств, а мотив выдает в преступнике психопата. В пятом речь идет о таком же психопатическом поведении и мотиве, однако опухоль мозга полностью изменяет моральную оценку. Кажется, что место расположения опухоли снимает с преступника ответственность за преступление. И это чудесным способом срабатывает, даже если юноша такой же психопат, как и преступник в четвертом случае. Как только мы понимаем, что ощущения юноши имели физиологическую подоснову, опухоль мозга, мы тут же начинаем видеть в нем жертву биологических процессов.
Как нам разобраться со степенями моральной ответственности, когда в каждом случае истинная причина смерти женщины связана с одним и тем же: деятельностью мозга и подспудными факторами, которые на нее влияют?
Не стоит питать иллюзий и думать, что в психике человека обитает причинный фактор, который распознает опасных людей. В первую очередь мы порицаем сознательное намерение причинить вред. Степень вины устанавливается в каждом конкретном случае на основании всех привходящих обстоятельств: личности обвиняемого, предыдущих правонарушений, социального поведения, злоупотребления алкоголем или употребления наркотиков, личных взаимоотношений с жертвой
Почему сознательное решение принести другому человеку вред заслуживает самого беспощадного порицания? Своими поступками мы обязаны осознанному планированию, а оно, в свою очередь, отражает основные личностные свойства: убеждения, желания, цели, предрассудки
Некоторые преступники должны сидеть в тюрьме, чтобы не причинять другим зла. В данном случае годится самое элементарное моральное обоснование: всем остальным от этого только лучше. Избавление от иллюзии свободы воли дает нам возможность сосредоточиться на действительно важных предметах - оценке риска, защите невинных, профилактике
преступлений
Почему опухоль мозга в корне меняет взгляд на ситуацию? Причина в том, что болезнь повлияла на человека, который (мы допускаем) иначе не совершил бы ничего подобного. И сама опухоль, и ее воздействие кажутся случайностями, что делает злодея исключительно жертвой биологии. Естественно, если преступника нельзя излечить, его следует изолировать, пока он не совершил новые преступления, но мы его не ненавидим и не клеймим как абсолютное зло.
И это как раз та позиция, где, на мой взгляд, мы должны поступиться нашими моральными принципами. Чем лучше мы будем понимать, как устроена психика человека с точки зрения причинной обусловленности, тем труднее нам будет провести грань между четвертым и пятым случаями.
У мужчин и женщин, сидящих в камере смертников, дурная наследственность сочетается с дурными родителями, дурной средой и дурными идеями (больше других не повезло, конечно, невинным). За какие из этих величин с них можно спросить? Ни одно человеческое существо не отвечает за свою генетику или свое воспитание, однако у нас есть все причины полагать, что именно эти факторы определяют характер. Нашей системе правосудия следует учесть, что любой из нас мог бы попасть совсем в другую компанию. На самом деле аморально не признавать, что везение имеет отношение к морали.
Чтобы осознать, в какой степени должны измениться наши моральные интуиции, представим себе, что произошло бы, если бы вдруг нашлось лекарство от зла. С этого момента все существенные изменения в мозге человека производились бы дешево, безболезненно и безопасно для здоровья. Лекарство можно было бы даже непосредственно добавлять в пищу, как витамин D. Зло превратилось бы в некий аналог пищевой недостаточности.
Как только мы воображаем, что лекарство от зла существует, наш позыв кого-то карать лишается моральной базы. Например, что, если не давать лекарства от зла убийце в качестве наказания? Выйдет ли из этого какой-то толк?
Что значит - человек лишился лекарства заслуженно? А если преступника могли вылечить до преступления? Будет ли он по-прежнему ответственным за свои действия? Или же тех, кто был в курсе его проблем, следует осудить за халатность? Имеет ли смысл карать молодого человека, описанного в пятом случае, и отказывать ему в операции, если нам известно, что причиной его агрессии стала опухоль мозга?
Разумеется, нет. Это очевидно. Таким образом, наша жажда возмездия связана с неумением видеть подоплеку поведения человека.
Как бы мы ни держались за понятие свободы воли, большинство из нас знают, что нарушение работы мозга способно свести на нет самые благие помыслы. Этот сдвиг в понимании - шаг к более глубокому, последовательному и сострадательному взгляду на человечество и, кстати говоря, отступление от религиозной метафизики, что тоже прогресс. Мало что дало столько возможностей для разгула человеческой жестокости, как идея бессмертной души, неподвластной никаким влияниям материального мира, начиная с генетических и кончая экономическими. В рамках религии вера в свободу воли подразумевает понятие греха, оправдывающее не только суровое наказание при жизни, но и вечное наказание после смерти. С другой стороны, по иронии, прогресс в науке всегда сопровождается опасениями, что более полное понимание человеческой натуры приведет к дегуманизации общества.
Взгляд на человеческие существа как на явления природы никак не подрывает систему правосудия. Если можно было бы привлечь к ответу за преступления землетрясения и ураганы, для них тоже построили бы тюрьмы.
Мы сражаемся и с эпидемиями, и даже с отдельными дикими животными, не рассуждая об их свободной воле. Очевидно, противостоять угрозе со стороны опасных людей можно и без лжи самим себе об истоках поведения человека. Нам необходима система правосудия, которая безошибочно устанавливает, кто виноват, а кто нет, и оценивает виновного с точки зрения будущего риска для общества. Но с логикой наказания людей должно быть покончено - если только наказание не является основным компонентом профилактики или перевоспитания.
Однако следует иметь в виду, что вопрос возмездия достаточно непростой. В замечательной статье в New Yorker Джаред Даймонд пишет, что порой мы платим высокую цену, если не даем выхода желанию отомстить. Он сравнивает истории двух людей: своего друга Дэниела, горца из Новой Гвинеи, поквитавшегося с преступником за смерть дяди, и своего покойного тестя, который, хотя имел возможность свести счеты с человеком, погубившим всю его семью во время Холокоста, вместо этого сдал негодяя в полицию (в результате преступник отсидел всего год и вышел на волю). Месть в первом случае и отказ от мести во втором имели разительно непохожие последствия. Хотя можно долго критиковать обычай кровной мести, распространенный в горах Новой Гвинеи, Дэниел, отомстив, словно сбросил гору с плеч. Тесть Даймонда меж тем все 60 лет «терзался сожалениями и чувством вины». Очевидно, месть отвечает сильнейшей психологической потребности, которая есть у многих из нас.
Мы склонны воспринимать людей как субъектов их поступков, а потому налагаем на них ответственность за преступления и считаем, что за зло надо карать. Часто единственный вариант адекватно наказать преступника - это лишить его жизни либо причинить ему страдания. Еще только предстоит понять, как система правосудия, вооруженная современными научными знаниями, сможет управлять этими импульсами отмщения. Очевидно, отчетливое понимание причин поведения человека смягчит, хотя бы отчасти, нашу естественную реакцию на несправедливость. Например, я сомневаюсь, что тесть Даймонда точно так же страдал бы, если бы его семью растоптал слон или свела в могилу холера. Аналогично можно допустить, что ему стало бы морально легче, если бы он узнал, что убийца его родственников был безупречен с нравственной точки зрения, пока не подхватил вирус, который разрушил ему префронтальную кору головного мозга.
Вполне возможно, однако, что показная форма возмездия будет моральной - и даже необходимой, если в результате люди станут вести себя лучше. Полезно ли акцентировать внимание на наказании отдельных злоумышленников, вместо того чтобы принимать профилактические меры и перевоспитывать преступников, - вопрос для обществоведов и психологов. Однако совершенно ясно, что жажда возмездия, в основе которой лежит идея о том, что каждый человек - свободный творец своих мыслей и действий, опирается на когнитивную и эмоциональную иллюзию и консервирует моральный статус-кво.
Есть хороший способ посмотреть на связь между свободой воли и моральной ответственностью: надо обратить внимание на то, что, как правило, эти понятия мы применяем по отношению к действиям, от совершения которых людей удерживает угроза наказания. Я не могу наложить на вас ответственность за поведение, которое вы не контролируете. Например, если мы запретим чихать, какое-то число людей все равно нарушит запрет, невзирая на последствия. Похищение детей, наоборот, требует сознательного обдумывания и длительной подготовки, поэтому подобные вещи возможно предотвратить. Если под угрозой наказания вы бросите заниматься тем, чем занимаетесь, ваше поведение будет соответствовать тому, что принято понимать под свободой воли и моральной ответственностью.
Возможно, строгое наказание - вместо обычной профилактики или перевоспитания - необходимо для предотвращения некоторых преступлений. Но карать людей по прагматическим соображениям - это уже иной подход, существенно расходящийся с нынешним. Конечно, если бы наказание бактерий или вирусов могло бы предотвращать пандемии, мы бы вершили суд и над ними тоже.
Посредством наказаний и стимулов можно изменить очень многое в поведении человека - и в данном контексте вполне естественно требовать от людей ответственности. Возможно, такие меры даже неизбежны - для обеспечения своего рода договоренностей. Как отмечает психолог Дэниел Вегнер, идею свободы воли можно использовать как инструмент для понимания поведения человека. Сказать, что кто-то по собственной воле проиграл все свои сбережения в покер, равносильно допущению, что у данного субъекта были все возможности поступить иначе и что его поступок был абсолютно преднамеренным. Он сел играть в покер не в силу случайности или заблуждения, а потому что этого захотел, имел такой умысел и так решил. В большинстве случаев нет смысла учитывать глубинные причины желаний и намерений - генетику, синаптический потенциал
Ревновать человека, пытаясь ограничить его свободу, совершенно бессмысленно ибо никто не познает его именно так, как познал его ты, и ни в ком он не найдёт того, что нашёл в тебе. И если это действительно то, что ему нужно - он будет с тобой,
а нет - значит, нет…
Всё имеет начало и конец. Союз двух концов также имеет начало и конец при всей свободе сексоисповедания.
Поначалу всякий человек понимает свободу прежде всего как возможность говорить и делать то, что он хочет, но в пределах закона. Хотя и это неточно… Потому что закон может быть таким, что он ущемляет свободу.
Вообще, в России вместо понимания свободы присутствует воля: что хочу, то и ворочу. И закон здесь ни при чем, и ничто вообще ни при чем, а только мое желание. Последствия меня не касаются. Что хочу - то и делаю, что хочу - то и говорю.
Это входит в прямое противоречие с моим представлением о свободе, которая требует от человека ответственности. В таких случаях я привожу высказывание Оливера Уэнделла Холмса-младшего, который был членом Верховного суда США в 20−30?х годах прошлого века.
Он сказал, что человек не имеет права в битком набитом кинотеатре кричать «пожар» только потому, что он хочет кричать «пожар». Это понятно: последствия будут ужасающими. Можно ли сказать, что это ограничение свободы слова? Можно. И это ограничение называется ответственностью.
Для меня самый свободный человек - он и самый ответственный. Он ценит свою свободу и понимает, что это накладывает на него ответственность. А вот самый безответственный человек - он и самый несвободный. Это раб. У раба нет ответственности - за него отвечает хозяин. Поэтому он не имеет никакой свободы и никакой ответственности.
- Будь проще, и люди к тебе потянутся.
- Лучше я буду сложнее, и от меня отстанут те, кто проще.
Свободный человек идёт своей дорогой, не дразня попутных собак и не оборачиваясь на случайный лай.
Суть гражданской свободы - это предоставленные возможности, которыми мы вправе не пользоваться.
Свобода - это тяжкий груз, великое, загадочное бремя для души. Нелегко нести его. Это не подарок, но сделанный тобой выбор, и выбор этот может иметь самые неожиданные последствия. Путь свободы ведет наверх, к свету, но, если бремя ее слишком тяжело, можно никогда не достигнуть конца пути.