На перекличке не назвали имя.
Увы, увы!
А по сему, необходимо
К тебе - на «Вы».
Вы - потрошитель, сердцеед,
Вы - мой герой.
Незабываем этот бред
И этот строй!
Вы - узаконенный типаж
Мечты и грёз.
И это высший пилотаж,
Когда всерьёз!
Мы называем имена
Всё тише, тише…
Обман возводят времена
На ранг повыше.
Часто, жизнь не оставляет нам выбора и мы делаем шаг навстречу своим страхам…
«Прости. Прощай." - звучало в Колиных ушах. Эта фраза самой любимой девушки была для него приговором. Вокруг Вероники всегда было много парней, они летели к ней как мотыльки на свет, но обжигаясь, всё равно не хотели быть далеко от неё. Самые везучие получали титул «друг».
В голове чувствовалась жуткая боль - у него, наверное, сотрясение после очередного «разговора» с «другом» Вероники. Ей снова что-то не понравилось, да за что ему такая кара? Ведь всё так прекрасно начиналось…
Коля не хотел идти в новую школу. Старая казалась ему намного лучше, а эта какая-то серая и скучная. Ученики все какие-то странные - не дружелюбные, это напоминало стаю волков, в которой идёт вечная борьба за лидерство. Все улыбались друг другу и целовались (девчёнки практически в засос), а как только появлялся нужный момент - подставляли друг другу подножки, да еще и пинали упавшего по - больней. За первую неделю он не раз наблюдал «падение» империй и «приход новой власти».
Эти люди не были «серой массой», нет, наоборот - все они - яркие личности, готовые бороться за место под солнцем, но среди них выделялась она - яркая брюнетка, которая могла дать отпор любому, кто посмеет перечить ей и её решениям. Вероника сразу показалась ему идеалом - она красива, умна. Она- лидер. Эта девушка всегда находила выход из любой ситуации, могла заговорить зубы так, что люди забывали как их звать и что они хотели, такие как она всегда в центре внимания.
Признаться девушке в своих чувствах - оказалось не самой сложной задачей. Нет, она не посмеялась над ним. Она просто сказала: «Ты - хороший парень. Прости, но … ты врятли выдержишь конкуренцию. Прости. Ты мне тоже нравишься, но ты просто не сможешь быть со мною рядом. Я такой человек. Прости. Я сама во всём виновата…». Что ему оставалось сказать? Он сказал, что будет бороться. Так и вышло. Он долго дарил подарки, цветы, приглашал девушку в кино, пока он не понял о чём говорила тогда Вероника.
Один из её кавалеров - огромный бугай, избил его. Этого урода Вероника знала и, очевидно, любила, но только он не отвечал взаимностью. Коля часто видел, как она плакалась своей единственной подруге о том, что у этого Дениса снова другая, что он снова её обидел и как она радовалась, когда приходили СМС-ки от него. Коля часто слышал, как на уроках звонил её мобильный, который орал голосом Тимати «…не сходи с ума не жалей не о чем. Глупая, ведь ты мне всё простишь потом…». Он знал, что звонит этот баран и что этот звонок персонально для него, ведь эта красавица, которую многие хотели, действительно прощала всё этому придурку и снова была с ним.
Потом была эта дискотека. Ну кто знал, что она станет роковой?
Она, как всегда явилась в окружении подруг. Дениса не было. Он пришел только в средине, пообщался с друзьями, а она всё висла на его плече. Дэн только, время от времени, держал её за талию. Друзья, неоднозначно спрашивали: «Твоя?», а этот с гордой улыбкой отвечал, что нет, мол, смотри, какая цаца ко мне сама липнет.
Потом был медляк, а она уговаривала его потанцевать с ней. Денис отказывался и пошел к бару. Выпил еще и еще, а потом громко, так чтоб все слышали, укрыл её матами. Плача, Вероника схватила пальто выбежала из клуба.
- Вероника, что случилось? - спросил я её, схватив за руку у входа, - Я могу чем - то помочь? - я не всё знал и понимал, но просто не знал с чего начать разговор
- Случилось. - проговорила красавица, одевая пальто, - Но ты не Господь Бог. Ты не сможешь заставить его полюбить меня и никто не сможет… - она вытирала слёзы, которые уже стали чёрными от косметики, - Я даю ему всё…- продолжала она, сев на ступеньки, - Я решаю его проблемы помогаю ему, я делаю всё для его счастья.
- А он… - промолвил я, сев рядом.
- Он и спасибо не скажет. Я унижаюсь, я всё ему отдаю, не оставляя ничего.- Вероника продолжала плакать и теперь жадно глотала ртом воздух, - а он берёт это и уходит.
- Вокруг тебя много парней. Почему именно он?
- Я люблю его. Так сложилось исторически - девушка улыбнулась сквозь слёзы.
- За что? - в недоумении спросил я.
- Я не знаю…
Внезапно, за спиной открылись двери. Из клуба, шатаясь, вышел Денис.
- ****, ты… - прошипел парень.
Вероника вскочила и подбежала к нему, пытаясь помочь ему идти.
- Не смей меня трогать, грязная шлюха! - закричал пьяный Дэн и, неразчитав силу, швырнул хрупкую девушку, словно котёнка.
Девушка откинулась назад, под силой удара и ударилась головой о стену. Глаза Вероника разширелись. Она сползла по стене и села. Она пощупала рукой затылок и все мы увидели, что ладонь её была в крови.
Вероника попала в больницу. Сначала была реанимация и кома. Потом она пошла на поправку: вышла из комы, рана начала заживать. Врачи констатировали сильное сотрясение мозга и ушиб грудной клетки, по которой и ударил Денис. Она оставалась в состоянии средней тяжести. Выздоравливать её не давала дипрессия, из-за которой она отказывалась есть и пить, а когда она попросила у врача покурить, тот вообще перестал пускать к ней подруг.
Когда я был у неё в последний раз, разговора не получилось.
- Прости и прощай. - сказала она на последок.
- Нет! До свидания.- с улыбкой поправил её я.
- Всё-таки прощай!- сказала Вероника и грустно улыбнулась.
На следующий день она умерла. Мне была не важна причина её смерти … вместе с ней умер я.
Сейчас, стоя на крыше, я вспоминаю её улыбку, голос, волосы и глаза … они кажутся бездонными. В тот момент я не думал ни о будущем, ни о настоящем, я понимал - я мёртв.
Я сделал последний шаг… прощай мир. Мне стало легче.
Не спи, не спи, открой глаза - дождит,
Метёт и сеет… тысяча причин
Подняться выше тех, кто просто спит,
За невозможностью сказать, молчит.
Ты будешь падать в тихий лёд пурги,
Которая повсюду замерла.
Тебе покажется, что ты погиб,
Но вынесут всесильных два крыла.
Ты их сумел скроить из ветра снов,
В телесных дебрях совестью согреть.
Для важного рывка не надо слов -
В руках листочек мяты растереть.
За кутерьмой забытой суеты,
В пространстве грёз, невидимом глазам,
Ты будешь выше выжженных пустынь,
Спасёшь кого-то и спасёшься сам!
Как она этот мир любите.
Не терзайте ее ради Бога.
Не умеете, не идите
И не мучьте ее в дороге.
Не ее, а себя судите.
Это правильно, по-мужскому.
За страданья ее любите
И не будьте к ней слишком строги.
1. Лишённый жизни, я всё равно жил
Жил как мог,
Жил так как было угодно мне,
Жил, не видя ни кого
Жил не обращая на просторы и туманы, за которыми гонялся я когда-то,
Жил как ангел, с небесах опустившийся на землю
Жил как дьявол, поднявшиеся из недр ада
Не от кого не был зависим я,
Но тут! Жизнь моя вкоторой жил я,
Проникла ДИВА,
Дива, в которую я влюбился,
Дива, котороя превращала свою красоту в молнию, И стреляла этой молнией в сердца,
В сердца юнцов, которые тонуле в яркосте красот наивных, сверкающих лучом утолимым.
Всё было ясно с ней,
А ясно было то, что не было преград её красы.
Но власть её передомною исчезла…
Исчезла… Но, исчезла, оставив след своей изысканной душы в моей душе.
А, душа моя, больная болями моей любви к прекрасной Диве,
Плакала…
Рыдала, не жалея слёз, которые берегла для чувства, счастья…
Научиться бы не париться по пустякам, проще ко многому относиться, нервы беречь.
Но при этом не стать равнодушным, не умеющим сопереживать.
Научиться бы, отделять важное от мелочей.
Радует только, что в жизни никогда не поздно учиться))))))
Если в воздухе кружится пар и туман, и снег,
Выпадая в сезоны полчищем белых мух -
Среди зетов, игреков, альф и чужих омег
Прорезается к жизни, стылой ледышкой, слух.
Если здесь, на земле, повороты уводят вдаль,
Заставляют мириться с болью тупых обид,
Если здесь, на земле, выливает свинец печаль,
Значит, мир изначально белыми нитками шит.
Как же грустно знать окончание голых струн -
Обнажёнными нервами мало кого спасёшь.
Только песней, льющейся сразу со всех трибун,
К удалённому свету звёзд в суете растёшь.
И когда-нибудь, в глубине захолустных стран,
Уравнять неизвестность выпадет нам черёд,
Мы отыщем истинность дней среди всех констант,
Обострившимся слухом выведем точный счёт!
Не разделить себя на свет и мУку,
Не исчерпать - дыряво решето!
Как каторжник, преодолевший скуку,
Мир тешится работою пустой.
И ты в нём, раскрошившись на осколки,
Поверхностью, подёрнутой ледком,
Всё молишься в убогонькой светёлке,
Задев бездушье острым локотком.
Пробивши брешь сковавшего безмолвья,
В себе отыщешь множество причин.
На глубине, растаявшею солью
Плывут значенья разных величин…
Не по правилам - по праву
Заложили в кладку камень.
Строим мы свою «державу»,
Нарекаем, нарекаем…
Безвозмездно отчуждаем
Всё былое невозврату,
Бессловесно умножаем
Восполнимую утрату.
Бестолково вспоминаем
Неизбывные моменты,
Очень щедро расточаем
Уходящим комплименты.
Не встреваем в горле костью,
Хоть свои сильней пожары.
Из одной копилки горстью
Выгребаем всё, на шару.
Улетаем, уплываем
Без оглядки, сожаленья.
И тому, чего не знаем,
Вдруг, поверим на мгновенье!
Меж то да сё полжизни мимо,
А так хотелось просто жить!
Проносится, увы, незримо
Всё то, что дОлжно полюбить,
Что дОлжно в истинном экстазе
Переболеть, перегореть,
Что, по-любому, синеглазей,
Хоть как на это ни смотреть!
Горящий свет, заря, туманы,
Роса на краешке листа…
Я, может, больше не застану,
И будет душенька пуста,
И сердце жалобно заноет,
И застучит в висок, когда
Дыханье спазмом перекроет,
Ледком подёрнется вода.
На этой луже, близ дороги,
Останется заметный след
Того, что передали боги
Вперёд, на много тысяч лет,
Того, в отчаянье что зыбком
Не даст распасться на куски.
Полжизни мимо - как ошибка,
Как умирание с тоски.
Утолённые печали - не возврат
Беспросветной суетности дня.
Только свет сильнее во сто крат,
И не так коварна западня,
И не так беспомощна рука,
Взявшая засушенный цветок.
Перемелется и всё будет - мука,
Утолённой горечи комок.
Убаюкана усталостью мечта,
Но, проснувшись рано по утру,
Оживится, пусть одна из ста,
И качнётся снова на ветру,
А потом в пушистых облаках
Потеряет мысленную нить,
И появится на бледненьких щеках
Со слезой желание любить.
Не печалиться, а просто умирать,
Чтобы Феникс алым запылал,
Чтобы он сумел себя собрать
Из остатков света и зеркал.
Остывает тягостный ночлег,
И надежда, вглядываясь вдаль,
Повсеместно топит рыхлый снег,
Утоляя всю свою печаль…
Сколько бы мы не жили, сколько бы не гадали… мы не знаем, что ждет нас впереди, просто следуем по дороге которой идем. Возможно издалека виден тусклый свет… но… это не преграда по которой стоит останавливаться… ведь всегда виден свет в конце туннеля, каким бы малым он не был…
Бестолковою болью тело
Гасит жгучую боль иную,
Ту, которую мы неумело
Побеждаем почти вслепую.
От которой и нет лекарства,
Ни горючего, ни послаще.
Отголосок её коварства,
Словно зрелый репей, навязчив.
Все мы, в общем-то, люди-куклы,
Открываем чужие двери,
За которыми светом тусклым
Нам маячат одни потери.
Порасшатаны внутрь-наружу,
Кто стучится, тому откроют,
Но не знаем мы, кто нам нужен
И не знаем, кто яму роет.
По-иному та боль болеет
И за ней по пути вторжения,
Нашу душу хранит и лелеет
Светлый ангел преображения.
нельзя никому верить, только себе и то не всегда…
Как много в наших мыслях ерунды!
Но мысли - это пища для ума.
И как живот наш пучит от еды,
Так пучится от мыслей голова…