Перестают, взрослея, люди верить в чудеса, но всё равно надеяться на то, что, все-таки они случаться.
Судьба - это череда случайностей, а жизнь - это то, как мы эти случайности реализуем.
Не обижайся на судьбу, обижайся на себя, судьба - это твоё отражение.
Пока они говорили,
семилетняя девочка слушала тихо,
а глаза ее были похожи на мышек, прячущихся
в стогу. Двенадцать римских воинов
глядели на голое тело. У каждого было
длинное серебряное копье, блестящее
в лунном свете. Римские воины стояли
кольцом вокруг девочки, и копья их были направлены
на нее. Затем один воин вонзил
серебряное копье в землю, медленно
подошел к девочке и налег на нее всем
своим телом. Следом подходили другие,
и девочка не плакала. Потом, по дороге
домой, она слышала, как поет соловей, но не знала, где. Казалось, со всех сторон.
Когда она пришла домой, мать поцеловала ее в щеку и дала овсяного печенья из синей хлебницы, и пока девочка ела печенье,
мать ей рассказывала, как удивителен и прекрасен
мир.
Кто Магдалину в жены взял,
простить ее не смог.
Был грех ее для Бога мал,
но человек - не Бог.
Руки увядшей синева,
и рот - вино с водой.
Он мерил жесты и слова
той, давнею, виной.
На что здоровье извела!
Ведь видно: ввечеру
так празднично на люди шла,
так грустно - поутру.
Покорней стала и слабей
от слез, и вскоре б мог
он невзначай по драхме ей вложить в провалы щек.
Но смерть с разводом помогла,
и раз, в исходе дня,
скользнула женщина, нага,
на узкий круп коня.
Проснулся он и понял вдруг
и плакал до утра
над наготой невинных рук
и детского бедра.
До того, как прийти,
Принеси мне три красные розы.
До того, как прийти,
Принеси мне совок для соринок.
Отчего трепыхается сердце?
Принеси мне терпения крепь,
Величайший источник любовный.
До того, как прийти,
Разбери стену давней разлуки.
Если рядом лампаду зажгли,
Кто отчётливо смотрит вослед?
До того, как прийти,
Дверь открой без излишнего скрипа,
Услыхав горький плач,
Позвони мне на скрипке души.
Об уходе скажи откровенно,
Твой визит - лишь внезапный испуг.
Перед тем, как прийти,
Не забудь попрощаться,
Мне так мало осталось прожить.
Ты можешь хоть подохнуть в зале,
И жопу без ума кочать,
Если твой мужик мерзавец,
Ему на фитнес твой плевать…
Ты можешь голодать и чахнуть,
И быть под гримом как модель,
А он по девкам будет шляхать,
Как по весне хмельной олень…
Твои усилия напрасны,
И к черту все твои кивки,
Ведь дело просто не в прекрасном,
А только в искренней любви…
Ты можешь хоть подохнуть в зале,
И жопу без ума кочать,
Если твой мужик мерзавец,
Ему на фитнес твой плевать…
…ov…
Только досыта ничего не вкушай, оставь место Святому Духу.
Наш мир
Это конкурс песни
Без жюри
И с единственной премией -
Радостью, оттого что поешь.
1993
Вслед за нами придут другие.
Будет больше у них терпенья,
Больше ловкости и упорства.
И земля устоять не сможет
Перед их красотой и силой.
А поддержкой им будет песня
Та, которую
Мы сложили.
У птицы в горле
Хранится верность
Грядущим веснам.
Моим врагам не одолеть меня - за честь свою
пред ними я спокоен.
Но те, кого люблю я безоглядно - мой бог!
я целиком в их власти!
Я, господи! - открыт со всех сторон, беспомощен, бессилен!
Презреннейший, я им стелюсь под ноги пылью.
Ему пою,
На том, что было, возвожу, что есть,
(Так дерево выходит из корней, чем было раньше,
становясь собою.)
Переполняю временем его я и пространством,
пускаю в ход извечные законы,
Чтоб в их круженье он обрел закон в себе.
Жил малыш.
Когда он выходил на свою ежедневную прогулку,
и оглядывался вокруг,
то на что бы он ни смотрел
с жалостью, любопытством, страхом или любовью,
он становился этим предметом,
и это предмет становился частью его
на один день или на одно мгновение дня,
…на целый год или на циклы тянущихся лет.
Ранние незабудки становились частью малыша,
И трава, и красивая герань, и клевер,
и маленькие колибри,
и мартовские ягнята, и поросята с розовыми грудками…
кобыла с жеребятами, смеющиеся толпы во дворах,
люди у скользкого входа в пруд,
любопытные рыбки среди темно-зеленых камней,
и водяные мельницы с тяжелыми
стальными верхушками…
все становилось частью этого малыша.
И апрельские и майские полевые всходы
становились малышом…
и зимняя пшеница,
и светло-каштановые кукурузные ростки,
и съедобные коренья в огородах,
и яблони, и цветы яблонь,
и сочные яблоки, падающие с веток…
и лесная малина… и подорожник;
и старый пьяница по дороге домой
из таверны, где он недавно лежал без памяти,
И торопливая учительница… и дружелюбные дети,
и грустные дети… и аккуратные девочки-горожанки…
и все изменения в городах и селениях,
куда бы он ни шел.
И даже родители малыша - мужчина, зачавший его, выстрелив отцовской смесью
среди ночи… и женщина, выносившая малыша в своей сумке
перед тем, как он появился на свет…
они дали ему гораздо больше этого,
и давали ежедневно… и они, и то, что исходило от них
становилось частью малыша.
Его мать… и тарелки, и блюдца, поставленные
на обеденный стол,
Мать… и потоки прекрасных слов…
и чистая косынка, и фартук,
и здоровый материнский аромат,
отлетавший от ее волос и платья
когда она проходила мимо;
Его отец: сильный, мужественный, независимый,
строгий, рассерженный, несправедливый,
и удар, и окрик, и просьба, и заманчивая
ложь,
И предметы домашнего обихода, и разговор, и лавка старьевщика,
мебель… и желания переполненного сердца,
Любовь неподкупная… и чувство неизменной реальности,
мысли о том, что и это только мечта,
Сомнения днем и ночью, желание
узнать «как это?» и «что это?»…
Существует ли то, что кажется реальным
или это только вспышки и искры?
Мужчины и женщины на дорогах,
если не вспышки и искры,
то тогда кто?
И сами дороги, фасады серых домов…
товары на широких витринах, лица,
телеги, причалы, толпы на переправах;
Вид деревни, когда солнце падает
за зеленый холм… вереницы изломанных рек…
И тени… и лучи света в гущах летних дождей…
свет, падающий на крыши… и белая и коричневая
черепица…
очертания, отсветы, силуэты;
шхуна неподалеку, уходящая с отливом…
лодка на мели среди береговых камней,
Бег и танец темно-синих волн - растерянный всплеск,
и красочные облака… и багровая мачта,
оставленная кем-то словно в одинокой
бесконечной грезе;
склон горизонта, сизый пеликан на фоне солнца,
сгустки ила в аромате соленых водорослей;
все эти явления и кажущиеся явления, да,
Все это становилось частью малыша, который
ежедневно выходил,
и впредь будет выходить ежедневно,
становилось собственностью малыша, будь то он или она,
кто гнался за всем этим
день за днем, час за часом -
всегда.
Если мужчины не любят в женщинах - их непостоянство, то женщины ненавидят в мужчинах - их бесчувственность.